История, описанная здесь, произошла в одном из дачных поселков недалеко от Москвы. Было начало сентября — время, когда большинство москвичей уже покинули свои загородные дома и вернулись к повседневной рабочей жизни. Несмотря на наступившую осень, погода была отменная — уже больше недели на небе не появлялось ни единой тучки, только небольшие белые облачка изредка скрывали собой солнце.

     Миша открыл дверь. С порога раздался голос жены — ты сегодня что нибудь купил, нет, ну почему всегда я должна обо всем помнить и обо всех заботится. Ирина вышла в коридор, и уперев руки в бока смотрела на Мишу. Ничего не говоря, Миша размахнулся и отвесил ей звонкую пощечину — заткнись сука. Ира опешила, все еще ничего не понимая, она просто стояла и смотрела как следом за мужем в квартиру вошли еще двое мужчин. А это кто? — после некоторой паузы спросила она. Это мои сослуживцы, они взялись помочь мне перевоспитать тебя. Да, мы нее можем смотреть как наш товарищ превращается в обыкноввенного подкаблучника — произнес один из вошедших, и вот мы решили ему помочь. Ничего не понимаю — проговорила Ирина, все еще стоя на пороге коридора. А тут нечего понимать — сказал второй — мы пришли тебя перевоспитывать и прививать уважение к мужу.

     Мне было 19, когда это произошло. Я боролась за свою свободу из всех сил, но он был слишком силен для меня и главное, делал все очень умело, как будто занимался этим каждый день или специально учился. Поэтому все мои усилия были напрасны. Он связал мне руки за спиной и усадил на стул. К сожалению, в тот день я была в очень не выгодной для меня одежде. Я всегда любила деловой стиль одежды — блузки, чулки, всегда носила короткие юбки, потому, что у меня неплохие тренированные ноги, подчеркнутые туфлями на высоком каблуке. Это всегда привлекает взоры мужчин. И мне это нравилось. В такой юбке я и была тогда. При борьбе она задралась, приоткрыв резинки пояса и кружевную отделку чулок. И сейчас, когда все уже прошло, я часто задаю себе вопрос, знал ли Андрей, что в тот день я буду в чулках и захотел ли он поступить со мной также, если бы я была бы в брюках. А тогда связанные руки не позволяли мне одернуть юбку и не привлекать внимания Андрея ко мне. Скромная свободная шелковая блузка с длинным рукавом также выбилась из под юбки и вдобавок расстегнулась на несколько пуговиц. Я сидела в состоянии полной беспомощности. Стул стоял так, что я могла видеть себя в огромном зеркале, что висело на стене. «Расслабьтесь — сказал Андрей, (он обращался со мной на вы), и позвольте мне делать с вами все что мне хочется... Поверьте, это просто забава, милая девушка, точнее игра в похищение». Но мне было не до игры. Андрей сразу предупредил, что не собирается причинять мне вреда, если я не буду вырываться или кричать Я умоляла пощадить и не трогать меня. Но Андрей снова сказал, что привез меня сюда только для того, чтобы поиграть в одну игру. Игра заключалась в том, что он меня будет связывать в разных позах. Я тогда спросила, значит ли это, что меня не будут подвергать насилию и раздевать. На что Андрей засмеялся и сказал, что если я буду хорошо себя вести, то насиловать он меня не будет, но раздевать будет обязательно, просто может не сразу. Хотя в конце концов он обязательно разденет меня полностью и привяжет в такую позу, что все мои женские прелести будут прекрасно видны и доступны. При этом отметил, что моего согласия он и не спрашивает, а просто информирует. После этого он достал откуда-то большой моток бельевой веревки, поднял меня со стула и принялся многократно обвязывать мое тело, вначале ниже грудей, затем выше. Шнур проходил через плечи, уходил крест-накрест назад, переплетался где-то под лопатками. Затем Андрей отошел и осмотрел меня со всех сторон. Видимо, он остался доволен своей работой, потому что подвел меня к кровати и усадил на нее. «Теперь мне предстоит заняться нижней частью вашего тела. Позвольте мне посмотреть, во что вы одеты» — сказал он. Опрокинув меня на спину, он обхватил мои ноги под колени и поднял вверх. Юбка упала с моих бедер, приобнажив мои ноги и ягодицы. Он увидел мои чулки черного цвета с красивой узорной резинкой. Такого же цвета были и трусики. Я ощущала полнейший дискомфорт от этой ужасной позы и попыталась вырваться... Но после короткой борьбы я снова поняла что это бесполезно. Чувство стыда предательски выступило на моем лице. Андрей засмеялся и сказал, что я наконец-то осознала реальность и факт того, что со мной делают. Он поднял меня, затем совсем расстегнул мою блузку, бюстгалтер и приспустил все это назад на спину. Мои связанные руки не позволяли ему снять их совсем. Но я уже была полуобнажена! То, что я так берегла, что не показывала даже на пляжах, тщательно переодеваясь и опасаясь, чтобы кто-нибудь за мной не подсмотрел, было полностью открыто и доступно для мужчины. Правда, этот мужчина видел сейчас только мою обнаженную спину Но ведь ему ничего не стоило развернуть или даже опрокинуть связанную девушку на кровать и тогда: Но Андрей повалил меня на живот, и собрал всю мою снятую одежду в комок около кистей связанных рук. Затем, достав еще один кусок шнура он сильно свел мои локти друг к другу, и связал их. После трех-четырех витков мои плечи были сильно откинуты назад, а груди напряглись и выдались вперед. Все это делалось Андреем с целью снятия всей одежды с верхней части моего тела. Конечно, он мог просто развязать на время мои кисти рук, снять всю одежду и снова их связать, Но, видимо, ему хотелось, чтобы я поняла, что ни на секунду не буду свободна, что я его пленница и нахожусь в его безграничной власти. Но и даже после того, как Андрей связал меня еще в одном месте, он не развязал мои кисти, а отпустив меня на секунду, достал из чемодана небольшой длины черный ремень. Я очень испугалась и с большим волнением следила за его действиями, так как не могла понять его намерения. «Если он хочет меня бить, то для этого ремень очень короток. Связать меня еще надежнее — но и так я не могу пошевелить руками» — были мои мысли. Андрей, тем временем обхватил руками мои волосы, раскиданные по моим обнаженным плечам и спине, и откинул их на затылок, обнажив шею. После этого он приподнял мою голову за подбородок, обернул ремень вокруг моей шеи и несильно застегнул его на застежку. Получилось нечто вроде ошейника. «Не беспокойтесь, сказал он. — Это для того, чтобы та веревка, которой связаны ваши локти не соскочила бы вниз. Я сцеплю ее вот с этим кольцом на ошейнике». Сказав это, Андрей пропустил конец шнура, которым были связаны мои локти через кольцо ошейника и натянул его, завязав на узел. И только проверив надежность узлов Андрей развязал веревки связывающую кисти моих рук и сдернул с меня блузку и бюстгалтер. Я попробовала пошевелить руками и ослабить путы, но Андрей быстро скрестил мои конечности и связал их веревкой снова. «Ну вот, вы наполовину и готовы» — сказал он. Первая часть была завершена. Затем Андрей, обхватив меня за плечи, повернул боком. «У вас великолепные груди. И знаете, особенно они хороши потому, что все мышцы вашего бюста оттянуты назад, руки не мешают, а откинутые плечи остренько торчат». Еще миг и я лежала на спине на связанных руках. Еще никогда в жизни я не была в таком беспомощная и доступном виде. Помню, как рука Андрея дотронулась до моей груди, сначала нежно, затем более нетерпеливо и агрессивно. Я застонала, но мой стон не был понятен даже мне самой. Или это был стон от унижения, которым меня подвергали, или: Или это было чувство пробуждающейся женщины, какое-то далекое и еще неосознанное. Но Андрей не дал тогда мне разобраться в своих ощущениях. Он снова резко перевернул меня на живот и придавил коленом мои ягодицы так сильно, что я вынуждена была прираздвинуть ноги. Мои руки были сильно прижаты к ягодицам, как бы прикрывая их от всевозможных нападок. Андрей заметил это тоже и улыбнулся. «Вы правы, я думаю, что необходимо подвергнуть это место небольшому наказанию. Это вам за оказание сопротивления. Правда, кажется, я последний раз наказывал девчонок, когда учился в школе. Помнится, мы часто забавлялись с ними, давая им коленкой по этому месту. Мы ловили их, заводили руки за спину, (мы называли это концлагерь), а когда тело девчонки прогибалось и наклонялось вперед поддавали коленкой. Но вернемся к вам. Мы уже не дети. И игры наши будут посерьезнее». Андрей снова открыл чемодан и достал оттуда небольшой предмет, похожий на шар с пропущенным шнурком посередине. «До сих пор вы не пытались кричать или звать на помощь — сказал он, но я не уверен что вы будете себя вести также при наказании». Он навалился на меня своим телом, снова откинул мои волосы на затылок, повернул голову на бок и резким движением вставил шар мне в рот. «Этот кляп не причинит вам хлопот, но кричать вы уже не сможете, разве только постанывать». С этими словами Андрей завязал концы шнура пропущенного через середину кляпа сзади на моей шее. Я приготовилась к чему то страшному. Даже последняя ниточка позвать в случае чего на помощь была потеряна. Помню, на моих глазах выступили слезы. Больше всего меня тогда страшила неизвестность. Ужасно было когда он меня раздевал, трогал руками груди, переворачивал на кровати с живота на спину и обратно. Но еще ужаснее было то, что я не знала, что он хочет сделать со мной сейчас....

     Юг! Мы с женой уже несколько лет никуда не выбирались отдыхать, то времени нет то отпуска не совпадают, но наконец возможность предоставилась и естественно мы ее использовали.

     11 вечера. Пора. Желание гнало её на улицы. Оно жгло её нежные половые губки огнём страсти и мяло курносые цвета ореха соски. Как и вчера и позавчера. Она надела длинный серый плащ и мужскую шляпу. Под плащом не было ничего, вернее почти ничего. Серый полумрак мокрых весенних улиц служил ей отличной маскировкой. Немногие прохожие, видели перед собой сутулого молодого человека, который брел, как и все. Не быстро не медленно. Тень от шляпы скрывало её лицо и горящие возбуждением и похотью глаза. Она знала, где искать и шла к «водопою» своих жертв. А вот и он, ночной клуб, где собирались мужчины и женщины, чтобы пофлиртовать, потанцевать, выпить и может быть, найдя себе пару отправиться к нему или к ней удовлетворять свою похоть и сексуальные фантазии. Она пришла сюда за тем же. Она ждала.

     Её звали Люба...

     В тот день Ольга проснулась раньше обычного. Она уже вторую неделю отдыхала на даче, но её родители были ещё в городе, а сегодня должны были приехать. Она хотела встретить их на станции, до их приезда оставалось полтора часа. Ольга встала с кровати, приняла душ, привела себя в порядок. На скорую руку приготовила завтрак, перекусила и отправилась на станцию. Путь проходил через лес. Достаточно широкая дорога вела через ели, берёзы осины... со всех сторон рос густой кустарник. Ольга поёжилась: всё же как — то неуютно здесь, что — то есть в этом лесу такого, чего она не могла объяснить. «Всего полтора километра и я в посёлке» — успокаивала она себя, но легче от этого не становилось. Кустарник наступал на неё стеной. Вдруг чуть впереди она заметила тропинку, уходящую в глубь леса. Будучи девушкой любопытной, Ольга решила углубиться в чащу: всё равно до прибытия электрички оставалось ещё много времени, да и идти оставалось совсем ничего. Она свернула с основной дороги, прошла метров сто и вдруг кусты слева зашевелились. Ольга не придала этому большого значения: мало ли какие животные здесь обитают. Она шла дальше. И не думала возвращаться. Но когда сзади раздались приближающиеся шаги и чьё — то дыхания — думать было уже поздно. Чьи — то руки схватили её сзади за шею, отогнули голову назад, грязная ладонь зажала рот. Около своего горла девушка ощутила холодный и по-видимому острый металлический предмет. Тихий голос прошептал ей в самое ухо, обдав смрадным дыханием:

     РАССКАЗ СОСТАВЛЕН НА ОСНОВЕ РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЙ, ИМЕНА ВСЕХ ДЕЙСТВУЮЩИХ ЛИЦ ИЗМЕНИНЫ, ЛЮБОЕ СОВПАДЕНИЕ ЧИСТАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ.

     Эту историю мне рассказала в конце 70-х годов знакомая однокурсница. Мы учились на одном курсе, но на разных факультетах большого, не очень престижного института. Я познакомился с ней, будучи уже на 5 курсе, примерно в октябре-ноябре месяце. Марина (будем называть ее так) была весьма маленького роста, с великолепной фигурой бывшей гимнастки, приятным круглым лицом. Одевалась, как правило, в свитер и заправленные в сапоги джинсы, или короткую, не скрывающую стройных ног, замшевую юбку. Поверх этого — толстая мохнатая темно-коричневая шуба с капюшоном, с застежками в виде крепко вшитых ремешков с пряжками вместо пуговиц, туго перетянутая широким ремнем, и такая же лохматая, только серая, шапка — ушанка. В таком виде она казалась маленьким неповоротливым медвежонком.

     Александр стоял в коридоре школы и молча злился. На работе назрел давнишний конфликт с шефом и он рисковал потерять работу. Да тут некстати еще это вызов к классной руководительнице сына, на воспитание которого он уже давно махнул рукой. Вот уже битых полчаса он разглядывает произведения малолетних извращенцев на доске подоконника. Надо сказать, что в наше крайнее время, познания у детишек в области секса весьма продвинулись. Существовавшие в далеком прошлом надписи «Оля+Вася=...» давно ушли в небытие и, в общем, об этом жалеть не стоило. Его немного удивили интимные подробности, которые сообщались, но, наверное, прелести детства быстро меняются на совсем другие ценности.