Как-то Наташа устроилась на высокооплачиваемую работу в одну фирму. Должность она заняла невысокую и я сразу сказал, что за такой оклад, при такой должности, от нее потребуют дополнительных услуг. Однако моя жена горячо доказывала обратное. Просто, фирма очень солидная, утверждала она, заботится о своих сотрудниках. Что ж, думаю, посмотрим, как она заботится.

     Последние четыре года я преподавала английский в школе на Лонг-Айленде. В расовом отношении эта школа была смешанной. Мне 26 лет, ростом я 5футов и 5 дюймов, и вешу 135 фунтов. Понятно, что 10 фунтов явно лишние, но у меня большая грудь, длинные белокурые волосы, ну и, в общем, я считаюсь привлекательной женщиной. Физкультура и спорт никогда не привлекали меня. Про меня можно сказать — тюфячка. Как — то мой бывший муж попытался заставить меня делать приседания, но это было выше моих сил. Рич — мой теперешний муж го-ворит, что ему всегда нравились пышные женщины, и мои пышные формы здорово его заводит.

     Теснота на пятачке танцплощадки была жуткая. То и дело тебя толкали, пихали, вокруг вздымались чьи-то головы, руки: Алёне уже раз двести, не меньше, наступали на ноги, несколько десятков раз тыкали локтями под рёбра и в живот, а какой-то стоявший к ней спиной дебил так и норовил лечь на неё всем своим телом. Но это были ещё цветочки. Куда больше угнетала Алёну духота. Представьте себе: дышать хочется, а нечем. Алёна изо всех сил оттягивала ворот блузки, но вокруг, похоже, не осталось ни грамма свежего воздуха. Дезик тоже не помогал, и она с отвращением чувствовала, как под мышками копится густая едкая влага. Да уж! Алёна посмотрела на подругу. Лерка сочувственно улыбнулась и выразительно закатила глаза. Она также порядком взмокла, но её неунывающий носик-пуговка был, как обычно, задран вверх, а хвостик чёрных волос летал из стороны в сторону в такт музыке. Вот только на ногах после шампанского она стояла не очень уверенно.

     Она шла по направлению к пляжу легкой, пружинящей походкой, не замечая, что за ней пристально наблюдают. Впрочем, она привыкла к посторонним взглядам, и ей было все равно. Он шел всего в нескольких метрах позади нее, не сводя глаз с мерного колыхания широких бедер. Обтягивающее белоснежное платье едва прикрывало крепкий зад. Под ним угадывалось отсутствие трусиков. Ей всегда нравилось ходить без них: случалось, что прохладный ветерок задувал под платье и ласкал ее бритые губки; от этого губки наливались тяжестью, и она даже чувствовала их при ходьбе. Тогда она искала где-нибудь в кустах укромное место и погружала указательный палец со специально обстриженным ногтем к себе во влажное влагалище. Она погружала его как можно глубже и начинала медленно вращать, потом быстрее, в конце концов, она не выдерживала и запускала во влагалище все четыре пальца.

     Ксенья была красивой, стройной девкой. Ноги от ушей, ослепительная модельная улыбка. Как-то раз её пригласили на день рожденья. Она, как обычно, облачилась в мини юбку, обтягивающий свитер и пошла, гордясь тем, что её пригласил сам Сергей, красивый молодой человек, её одну из всех девчонок. Когда она пришла, увидела подвыпившую компанию из шести пацанов. Они мутно посмотрели на неё и подняли возглас одобрения её внешним видом. Ксенья хотела бежать, но Сергей грубым движением бросил её на диван и задрал ей юбчонку. Она взвизгнула, забрыкалась, но Сергей ещё сильней придавил её к дивану. Куда делась его прежняя красота и галантность?

     После того эпизода Клэp объявила, что маленькая Энн бyдет вpyчена мне всякий pаз, когда я ее захочy, и что я могy забавляться ею по своемy полномy yсмотpению. Если я сочтy, что девyшка недостаточно идет мне навстpечy, или если она неловким движением вызовет во мне недовольство, ее подвеpгнyт жесточайшемy наказанию.

     Елизавета — рыжеволосая женщина 30 лет работала преподавателем бальных танцев. Она была крупной, но очень пластичной женщиной. Сама она перестала танцевать, когда ее партнер, он же и любовник, женился на одной из общих подруг. Елизавета перестала выступать, а потом и вовсе переехала в другой город, где и устроилась преподавателем.

     Чай мы пили в павильоне паpка. Клэp была pадостна и словоохотлива, как pебенок. Даже Энн весело и довеpчиво поддеpживала беседy. Пpи этом я имел возможность обнаpyжить, что она весьма неглyпа. И это несмотpя на то, что pазговаpивали мы исключительно о вещах малозначительных: садоводстве, искyсстве, литеpатypе. Клэp вынyдила меня pассказать о последней литеpатypной фальсификации: она слышала, как я пpошлым вечеpом pассказывал об этом в гостях. Обе молодые женщины очень позабавились...

     Я стояла на узком каменном карнизе и смотрела на них. Внизу, где быстро бежал по камням горный ручей, на почти отвесном склоне уютно гнездилось место для ночлега. Именно там они и стояли, настороженно всматриваясь в зеленую чащу леса. Именно сюда я и вела их весь день, стараясь подгадать к вечеру, когда они будут утомлены. Здесь было самое лучшее место, чтоб покончить с ними со всеми одним махом. И самое лучшее время — ночь...

     Солнечный, погожий денек. Сергей не спеша прогуливался к реке. Голубое небо, жара. Хорошо. Он с наслаждением сунул руку в карман, почесал яйца. Бля, пиздец. День обещал быть хорошим.