Был вечер и солнце только зашло, но все ещё за горизонтом отдавало свои последние лучи. Он сидел на берегу моря, лазая со своего айфона на , в поиске девушки на вечер. Вода была теплая как никогда. Он сел у берега, так что бы волны могли ласкать ноги, смотрел вдаль и думал о своем, о чем то загадочном и судя по его улыбки счастливом.

     Люди уже уходили с пляжа, а он все сидел и сидел, его не тревожило ничего, ни наступающая темень ни крик чаек, которые все никак не могли успокоится. В этот момент он услышал сзади легкие шаги, совсем близко. Обернувшись увидел перед собой девушку, она была загоревшая и в легком белом платье, которое еле доходило ей до колен, ноги её были стройные и даже сквозь платье проглядывалась её красивая фигура. Шатенка с чуть игривым взглядом, но на лице была загадочная грусть. Она подошла ближе и спросила: — Можно присяду? Он ответил кивком головы. Она продолжила: — Извини, что потревожила. Хотела сегодня побыть одной, и пришла сюда, но в последний момент испугалась одиночества. Я не помешаю? — Нет, что ты, присаживайся. Ден. — Что, прости? — Зовут меня Ден. — А, я не поняла сначала, Даша. — Очень приятно, — он протянул ей руку, и она пожала её чуть осторожно. Её рука была приятная на ощупь и теплая. Ден, разглядывая её лицо заметил следы от слёз, не удержавшись спросил: — Тебя кто-то обидел? Даша потянулась вытереть уже высохшие слезы, чуть улыбнулась и ответила: — Уже никто. Я хочу это поскорее забыть, вот поэтому я и подошла к тебе, что бы не оставаться с своими грустными мыслями наедине. — Согласен, в одиночестве мы часто грустим, но только некоторые умеют его ценить. Он рассматривал её лицо и все больше и больше она ему нравилась. Её взгляд был чистым, а глаза блестели над восходящей луной. Ден как всегда был прямой в разговоре, поэтому не удержавшись сказал: — Знаешь, у тебя красивые глаза и я невольно любуюсь ими, — он улыбнулся, глядя ей прямо в глаза, надеясь прочесть её мысли. Её глаза чуть прищурились, улыбка заиграла на её лице и ответила так же прямо: — А мне нравится твой голос, он меня успокаивает. Знаешь, когда подходила к тебе почувствовала, что то теплое от тебя исходящее, а теперь даже приятно сидеть рядом с тобой.

Своему достаточно сильному телу в женском облике, на которое обращал внимание каждый, кто видел её без одежды, Алексис была обязана в первую очередь вовсе не альчибианскому происхождению. Спортом Алексис занималась ещё в своей школе на Центавре, но прибыв на Марс, она обнаружила, что продолжать это делать ей мешают некоторые проблемы. Командные виды спорта оказались для неё закрыты: тренеры зависали не хуже компьютеров с устаревшими «операционками», пытаясь определить Алексис в мужские или женские команды. Занимаясь единоборствами, если для юношей и девушек были раздельные группы, Алексис и вовсе записывалась в обе сразу и ходила в ту и другую попеременно, в зависимости от того, в каком теле была в данный момент. Причём занимавшиеся в одной группе не знали, что Алексис ходит во вторую (правда, платить приходилось обоим инструкторам...). На первом курсе она занималась плаванием («И нечего смеяться над моим купальным костюмом!»), и ходившие в бассейн вместе с ней успели свыкнуться с её внезапными сменами пола... пока у Алексис не произошёл гормональный взрыв в мужской душевой. Но бросила плавание Алексис не из-за того, что её оттрахали всей толпой, а из-за того, что некоторые парни начали намекать на продолжение. Слегка покалечив наглецов, Алексис ушла из группы, пообещав себе никогда не возвращаться.

     В группе лёгкой атлетики то же самое произошло ещё быстрее. Алексис перевелась в женскую группу, но быстро осознала, что найти девушку для секса, чтобы стать парнем, ей гораздо легче (девушек-то у неё — всё отделение), чем найти парня, чтобы стать девушкой. Какое-то время она ограничивалась пробежками в парке и утренней гимнастикой, но быстро поняла, что заставить себя ходить на занятия под руководством тренера ей удаётся легче, чем каждый раз делать зарядку самой. (Плюс каждый раз, просыпаясь в постели не одна, Алексис предпочитала начинать утро с физических упражнений другого рода, но это случалось не так уж часто). Не то чтобы Алексис жаждала покорять сердца мужчин своим телом, но при её альчибианской физиологии секс был бы у неё лишь немного реже, даже будь она совершенной дурнушкой.

     Мы с женой приехали поздравить тестя с 9-ым Мая. Она забежала в магазин, за свежим хлебом, и я отправился в гости один. Тесть встретил меня пьяным. Пьяным до того, что не сразу и признал, кто перед ним стоит. Пригласил зайти и провел на кухню. Вид у него был озабоченный, даже немного хмурый. В такой-то праздник! Мы присели у открытого настежь окна и закурили. Немного помолчав, явно собираясь с мыслями, он вздохнул и спросил:

     Описание:

Пролог

     С Настей мы встретились практически случайно. Я возвращался из города своего детства домой, в город, где живу теперь. Дорога не близкая, больше полутысячи километров. Ехал один, попутчиков брать не хотелось. Пустая дорога и тихая музыка в автомобиле затянули мое сознание в воспоминания о детстве. О тесной дружбе нашего дворового коллектива, о первых открытиях, о первых сладких переживаниях.

Слезы текли по щекам, как капли дождя по стеклу автобуса. Она смотрела на ливень и ехала... Она даже не знала куда, но это было не важно. Она рассталась с парнем, несколько минут назад... Она любила его со школы, но и быть с ним дальше стало невозможно. Кроткий с людьми, в общении с Ней он превращался в животное. Она замечала грубость и раньше, как в разговорах, так и в сексе. Но последнее время это стало невыносимо. Он не позволял Ей встречаться с подругами, находиться где-то без него, ревновал без малейшего повода и... насиловал. Да, именно насиловал. Грубо трахал, Ее, как суку. Оскорблял и бил, порол и пытал. Бил сильно — его это возбуждало. Ее — нет. Синяки на ягодицах, бедрах и животе сходили долго... небольшие разрывы на вагине и анусе часто пачкали трусики. А после некоторых актов, Она даже мочилась кровью. И Она не выдержала, сказала ему ВСЕ и бросилась вон, заскочила в первый попавшийся автобус.

     В Ее сердце торчал иззубренный ядовитый кинжал, отравлявший саму душу... автобус остановился, набитый людьми. Кто-то сидевший рядом с Ней встал, кто-то тут же плюхнулся рядом. Ей было все равно, Она лишь закрыла глаза, продолжая тихо плакать. Ее разум покрывала пелена печали и сквозь нее, девушка не сразу заметила теплую ладонь, что легла на бедро чуть выше колена. Она носила короткую свободную юбку и поняла это лишь тогда, когда рука поползла вверх. Она напряглась, рука скользнула под юбку. Она должна была что-то сделать, как-то прекратить это... но не могла. Прикосновения к чувствительной коже были столь ласковы и легки, столь нежны и теплы... Она так давно не чувствовала подобной ласки, что лишь ждала, что будет дальше.

«А на что готов пойти ты ради любимого человека? Времена изменились, друг мой, люди поменялись. А с ними — и любовь. Не надо верить каждому, но и жить в сплошном, постоянном недоверии — нельзя. Когда чувствуешь, что можешь, что хочешь любить, люби! Но не увлекайся...»

     Я захлопнула тетрадку, в которую в школьные годы записывала разные фразы, подслушанные из чужих уст. Более пяти лет эта исписанная от корки до корки тетрадь провалялась за моей кроватью и только сейчас, благодаря ремонту, она нашлась. Так странно перечитывать все это снова и снова, перечитывать те слова, которые я когда-то знала наизусть, но со временем позабыла... Это как найти свой детский дневник, в котором записаны детские мечты, воспоминания и желания.

      Принц-змей