Меня зовут Катя, я обычная девочка. В этом году окончила школу с золотой медалью и собиралась поступить в один медицинский университет. Университет находился в Одессе, и нужно было ехать всю ночь на поезде чтоб добраться туда. Родители не хотели отпускать меня одну в чужой город, мама даже думала найти работу там, но ничего не получилось и в итоге родители немного успокоились, когда я предложил им найти квартиру для меня и моей школьной подруги, которая поступала вместе со мной. Таня, так звали подругу, очень симпатичная девушка моего возраста, такая же прилежная ученица, немного раскована, в отличие от меня. Родители по непонятной причине доверяли ей и всегда отпускали меня, если со мной была Таня.

     Октоберфест праздновался как всегда с размахом. Люба со своими новыми друзьями окунулась в атмосферу фольклорного фестиваля Мюнхена: костюмированное шествие, парад пивоваров, огромные пивные палатки, американские горки и колесо обозрения, с высоты которого виден весь город, размах и масштаб праздника, тысячи людей, говорящих на разных языках с пивными кружками в руках.

Это произошло спустя пол года после окончания школы. Мы были ровесниками, обоим почти 19 лет. Даже рост один. Однако, он никогда не был моим парнем.
В школьные годы он без памяти любил мою лучшую подругу Ольгу. Она училась в параллельном классе и была на год младше нас. Кирил, так звали моего одноклассника, добивался ее взаимности долгие шесть лет. Он был хорошим парнем. Но Оля не обращала на него внимания, как на мужчину. Да, да. Вы верно уже догадались, что он был вечным пленником «фрэнд зоны»... Со мной же он общался лишь чтобы узнавать как у нее дела, есть ли парень и т. п. чепуху, в надежде что это как-то поможет.

     В одиннадцатом классе, зимой, свершилось чудо. Оля согласилась с ним встречаться. Видели бы вы, как, от счастья, горели его глаза! А мне было жаль Кирила. Подруга им нагло пользовалась, чтобы забыть своего парня. Эти отношения не продлились и двух недель. Оля бросила бедного парня. А он продолжал ее безответно любить...

     Дело было в июле, самый разгар лета в одной из многочисленных деревушек на берегу огромного водохранилища. Сюда под тень нависших над водой деревьев на старую скамью, вросшую корнями глубоко в почву, и занесло троих одногруппников.

     Она тихонько постучала, и, послушно дождавшись разрешения, вошла в кабинет — худенькая, испуганная, под тёмными глазами огромные синяки ещё темнее глаз. Неважно выглаженная блузка топорщилась на груди, а обтянутые светлыми джинсами коленки едва заметно подрагивали.

     Солнце набирало силу, карабкаясь к зениту. Казалось, белые подушки облаков способствуют быстрейшему достижению небесной юдоли, собираясь вместе и подталкивая его, но солнце, ослепительное по своей сути и предназначению, тонкими золотистыми лучами разгоняло их, пробиваясь на землю.

     Костик был обычным парнем, каких много. Не серая посредственность, но и чего-то выдающегося за ним не числилось. В общем серединка — на половинку. С девушками ему тоже не особенно везло — те, кто ему нравились, встречались с более красивыми, широкоплечими или тупо более богатыми; те, кому нравился он — не заводили его.

     Получив ключи от номера на стойке регистрации санатория, мы с Анькой рванули к лифту, двери которого уже начали закрываться. Отдышавшись, я огляделась: четверо парней лет так восемнадцати или двадцати с интересом разглядывали меня и дочку.

     Уже подходил к концу 2 курс. В своей группе я была переростком: ребятам только начинало исполняться 18, а мне уже стало 19. Несмотря на задержку при поступлении в первый класс, в школе я училась хорошо. В техникуме я тоже была умницей, но склонность была больше к гуманитарным наукам. На литературе я сопереживала главным героям, отлично решала задачки по обществознанию на юридическую тему, хорошо знала английский. Мои тупенькие одногруппники этим пользовались, списывали на каждой самостоятельной или контрольной. Я дружила с отличницей Верой и красавчиком Витей. Помимо роста 185 см, белокурых волос, голубых глаз и торса Аполлона он имел хорошее мышление. Девочки вились вокруг него, как пчёлы вокруг вазы с фруктами. Но он не воспринимал их всерьёз, и всегда говорил, что мы с Верой самые лучшие подруги. У него были всякие короткие романы с наиболее симпатичными девчонками нашей шараги. Потом Витя рассказывал всякие пикантные моменты, и мы с Верой хихикали.

     Арктический холод пробежал по руке Любы, вздыбливая волоски и остужая кровь. Губы онемели и слова запечатались, как бутылка пробкой.