Меня зовут Дарья, я шлюха с планеты Земля. Гадалка нагадала мне, что весь Мир, вся Галактика будет у моего междуножья. Я не очень-то и верила ей. Но однажды в моей комнате возникло странное сияние. Оно материализовалось в седобородого старца. Старец сказал:
— Даша! Я вверяю в твои руки судьбу Мира. От тебя зависит спасение нашей Галактики.
— Что я должна делать? — ещё не веря в своё предназначение, спросила испуганная девушка.
— Ты должна отдать свою невинность порочному монстру по имени Айгор. Этот мерзавец любит молоденьких девочек...
— Но мне уже 32 года? — возмутилась я.

     — Не смей меня перебивать! Несчастная! — дико завопил белобородый, — 32 года — самое то для царственных особ, проживших не одну сотню лет. Твоя задача прикинуться спящей в саду его дворца. А когда он тебя обнаружит, не вздумай сопротивляться! Пусть он делает с тобой что захочет. Помни, сучка! В твоих руках и твоих дырках судьба целой Вселенной, шлюшка.
— А что он будет делать со мной? — заинтересовалась я, — и как я попаду к нему в сад?
— О, женщины, — воздев руки небу, запричитал волшебник, — трахнет тебя во все твои симпатичные дырочки! Поняла блядинка? А как тебя туда перенести, моя забота! Короче марш в душ и спать! Вот тебе красная таблетка, проглотишь перед сном...
— А синей не будет? — Поинтересовалась я, — ведь в Матрице Нео предлагали две таблетки.
— Нет! — отрезал маг, — марш в душ и спатеньки...

     Шарг Гро-Мак сплюнул, перехватил булаву поудобнее и сделал ещё шаг. В пещере, по которой он брёл, было темно, как в жопе у Малаката. Вчера он остался один, последний его спутник — мелкий и неприятный имперец со смешным эльфийским именем Анурил, неудачно спрыгнул с уступа прямо на кокон коруса. Пока Шарг бежал с булавой наперевес, всё уже было кончено. Их третий спутник — когда-то главарь банды, норд по имени Сталбъорн Синий провалился в каверну три дня назад. Если он и выжил, то течение подземной реки унесло его далеко от своих. Совсем недавно погас последний факел. Двемерские руины остались позади, светящиеся грибы освещали только себя. Шарг беспокоился, ведь в темноте он почти беззащитен перед подземными монстрами. Уже давно его не покидало ощущение, что кто-то следит за ним из темноты. Если подумать, он чуял слежку ещё когда были живы Анурил со Сталбъорном...

Шарг Гро-мак почесал щетину на подбородке и выругался. Два месяца, два бесконечно долгих месяца он бродил по этим проклятым двемерским руинам. После того, как обрушилась арка, в которую угодило заклинание их колдуна, Дервилса, похоронив под сотнями тонн металла и камня и самого колдуна, и путь на поверхность, выжившие члены банды спускались всё ниже и ниже по бесконечным коридорам, заполненным полумёртвыми механизмами и светящимися грибами.
Шаргу хотелось нормально помыться, сменить провонявшую потом одежду под доспехами, и нормально пожрать. Чего-нибудь, приготовленного в кухонной печи, а не вяленого мяса, вызывающего жуткую изжогу или свежепойманного пещерного паразита, отвратного на вкус не меньше, чем на вид.

     Но больше всего Шарг хотел бабу. Зуд в чреслах становился почти нестерпим. Для молодого, пышущего здоровьем орка, такое долгое воздержание было смерти подобно.
За два месяца под землёй, от когда-то сильного отряда осталось трое. Сам Шарг, главарь банды Сталбъорн Синий, и молодой лучник Анурил. Сталбъорн мастерски владел своей секирой, да и его доспех был гораздо лучше, чем у других бандитов. А молодой имперец с эльфийским именем просто не лез в драку, ведь от его лука в тесноте подземелий было мало толку.
Сейчас они стояли в центре небольшой пещеры, усеянной всяким мусором и телами фалмеров, которые были столь глупы, что полезли на бандитов со своими костяными ножами.

     Она — эльфийская принцесса. Полукровка. Эльминиэль. Среди людей просто Эль. Почему среди людей? Слишком многие в родном мире Леса не приняли полукровку. В отличие от эльфиек Эльминиэль была живой и непосредственной. А спереди и сзади у нее хватало форм, чтобы эльфы моментально делали стойку, сразу забывая своих прекрасноликих, но таких холодных и плоских подружек. Чего только не испробовали на Эль ее соплеменницы. Эль выжила. И вот теперь она зарабатывает, разыскивая по мирам старинные артефакты. Она — охотница за артефактами.

     Вика проснулась и привычно привела себя в порядок, хоть в этом не было никакой необходимости. Ведь кроме нее на дикой планете не было ни одного землянина. Но она твердо решила с первого дня экспедиции не раскисать и не запускать себя, даже если ее усилия никем не будут замечены. Обязательные: душ, зарядка, марафет, завтрак и просмотр отчетов от ГК за ночь. Происшествий, как и ожидалось, не было. Еще один день в раю. Вернее 365 дней в раю, потому как местный год был как два земных.

— Гарри! Наконец-то, — к вошедшему в гостиную Гарри подошли Фред и Джордж. — пойдём, мы хотим показать тебе своё новое изобретение. Уверен, тебе понравится, — сказал один из близнецов, и они повели Гарри к дальнему столу.
Фред выложил из сумки на стол шахматную доску. — Вы решили улучшить шахматы? — с ухмылкой спросил Гарри.

     — В яблочко! Ты прав, наш догадливый друг, — ответил Джордж и разложил доску.

     Полдень. Главный Зал Хогвартса утопал в ярком солнечном свете. Скоро студенты придут на обед.

     Последний день в Хогвартсе подошёл к концу. Было уже довольно поздно, ученики постепенно расходились по спальням, выключая настольные лампы.

     — Уверен? — спросил Тайгер, — с чего ты взял?

Тянулся 1941 год.
Зима.
Деревня — Кровинушка

     В одной избе, за срубанным столом сидели пятеро немецких солдат и громко смеялись, пар клубился над их лицами, давая знать что в избе не топилось довольно давно. Непонятные речи и поношенная фашиская форма полностью дописала картину «Заклятого врага». Вечер тихо догорал на линии горизонта занимая место темной, военной ночи. Дверь в избу со скрипом отворилась, плечом облокотивший об косяк с улыбкой заглянул немецкий офицер, вечернее солнце алой кровью отразилось на его кресте и «мертвой голове» (значку на фуражке) он медленно шагнул в темень комнаты. Пятеро дружно его поприветствовали выдвинув вперед дрожащие руки. он в плотную подошел к столу и глухим звуком поставил бутылку местного самогона. Лица окрасились веселым румянцем, солдаты засмеялись и начали копошиться в своих мешках доставая от туда сало и железные кружки, первый тост был, как правил,о за «победу». Они его выпили стоя.