Жадность рук, нежность слов и податливость губ.

— Сестренка, проснись... — услышала Красная Шапочка сквозь сон чей-то голос. Она открыла глаза и увидела радостно улыбающуюся старшую сестру с огромным шоколадным тортом в руках. — С днем рождения, сестренка! Надо же, уже восемнадцать лет! Ты стала совсем взрослой! — воскликнула она. Отложив торт, она бросилась сверху на сестру и впилась в ее губы долгим поцелуем. Их языки сплелись, жаркими касаниями возбуждая друг друга. Обе девушки были в идеальной форме, с крупными грудями, круглыми попками и длинными сильными ногами с крепкими бедрами. Они вообще были очень похожи. Родные сестры все-таки. Наконец, старшая, оторвавшись от губ Красной Шапочки, сказала:

     — На этот день рождения у меня для тебя особый подарок, милая — сказала она с игривой улыбкой. — Лили, давай чуть позже, скоро мама домой придет, если она увидит... — но пальчики Лили уже коснулись горячего клитора Красной Шапочки, заставив ее выгнуться и застонать. Она стала ласкать его, двумя другими пальцами проникнув в уже истекающую соком киску. — Даааааааа... оооооооо... еще, глубже, вставь их в меня... трахни меня... ааааааах... — шептала Красная Шапочка, двигая бедрами и насаживаясь на ловкие пальчики своей сестры. Лили вытащила их из ее киски и медленно облизала, собирая капли сладкой влаги. — Ммммммммм... какая ты вкусная... кстати, ты всегда спишь голой? — спросила она. — Так удобнее дрочить ночью — ответила Красная Шапочка с улыбкой. — Ах ты рукоблудка — прищурилась Лили и припала к ее губам, но тут они услышали, как в прихожей открылась открылась дверь. — Это мама! — испуганно зашептала Красная Шапочка.

Пока стилисты колдовали над Эмили, Виктор и Алексис (Аннабелль о чём-то консультировалась с хозяйкой магазина) сидели в ресторанчике, открытом каким-то предприимчивым бизнесменом в том же здании, что и салон красоты. Большинство довольно немногочисленных посетителей, похоже, составляли мужья клиенток, скучавшие, пока их благоверные проходили косметические процедуры, ещё несколько человек было водителями или кем-то в этом роде. Двое студентов выделялись на фоне немолодых и состоятельных мужчин настолько ярко, что окружающие, наверное, думали, что студенты ошиблись дверью, но Виктор и Алексис старательно игнорировали направленные на них взгляды.

     — Слушай, ты же так вчера и не сказал, — напомнил Виктор за стаканом фреша (в этом ресторанчике цены кусались довольно чувствительно для двух студентов, и те ограничились минимумом заказов). — Как вы размножаетесь-то?

     История посвящается идейной вдохновительнице и моей музе Нефертити Митаннийской.

     Миса давно так крепко не спала. Она даже затрудняется вспомнить, когда такое вообще было на её памяти, чтобы она проспала добрую половину дня после вполне привычного для неё даже не секса, а всего лишь предварительных ласк. Что очень странно.

(Автор вынужден предупредить: в процессе написания эта часть слишком сильно разрослась, и я решил разбить её на две или три части. В первой части эротическая сцена всего одна и в самом начале).

     После безумной ночи тело слушалось её ещё плохо, и в душевую кабинку Алексис вошла, слегка ковыляя и приопираясь на плечо Эмили, — впрочем, помощь китаянки была скорее символической, потому что поддержать даже не очень крупную Алексис ей было с трудом под силу. Не закрывая дверь, Алексис включила холодную воду и сперва вздрогнула под ледяными струями а потом подставила им своё тело, отдаваясь им и чувствуя, как они прогоняют усталость.

— Никак не могу налюбоваться, как ты танцуешь, — улыбнулся Виктор Алексис, ведя её с танцпола.

     — Спасибо, — Алексис улыбнулась и, приобняв юношу, поцеловала его. — Да ты тоже хорошо... занимался этим раньше?

     Зеркало отражало девушку молодую, с головы волосы потоком лились по плечам, спадали на спину, некоторые пряди лежали на грудях. Два сочных шара в упругой коже торчали молодо, ниже животик сужался в стройную талию, под костями таза выступали края сильных ягодиц, киска полосой красовалась между мощных бёдер. Девушка к телу приложила платье светлое, что прикрывало словно лёгким туманом. Лицо резко приобрело твёрдость, нижняя челюсть выросла слегка вперёд, на щеках девичья пышность впала внутрь, груди выдались вперёд, краснота сосков потемнела. Перед зеркалом стояла взрослая женщина, на глаз примерила платье, откинула в сторону. Одежда упала на гору себе подобных. Ведьма подошла к шкафу, направилась обратно с пышным платьем цвета ночи в руках.

     Курсант Ыип устало почесал загривок.

Своему достаточно сильному телу в женском облике, на которое обращал внимание каждый, кто видел её без одежды, Алексис была обязана в первую очередь вовсе не альчибианскому происхождению. Спортом Алексис занималась ещё в своей школе на Центавре, но прибыв на Марс, она обнаружила, что продолжать это делать ей мешают некоторые проблемы. Командные виды спорта оказались для неё закрыты: тренеры зависали не хуже компьютеров с устаревшими «операционками», пытаясь определить Алексис в мужские или женские команды. Занимаясь единоборствами, если для юношей и девушек были раздельные группы, Алексис и вовсе записывалась в обе сразу и ходила в ту и другую попеременно, в зависимости от того, в каком теле была в данный момент. Причём занимавшиеся в одной группе не знали, что Алексис ходит во вторую (правда, платить приходилось обоим инструкторам...). На первом курсе она занималась плаванием («И нечего смеяться над моим купальным костюмом!»), и ходившие в бассейн вместе с ней успели свыкнуться с её внезапными сменами пола... пока у Алексис не произошёл гормональный взрыв в мужской душевой. Но бросила плавание Алексис не из-за того, что её оттрахали всей толпой, а из-за того, что некоторые парни начали намекать на продолжение. Слегка покалечив наглецов, Алексис ушла из группы, пообещав себе никогда не возвращаться.

     В группе лёгкой атлетики то же самое произошло ещё быстрее. Алексис перевелась в женскую группу, но быстро осознала, что найти девушку для секса, чтобы стать парнем, ей гораздо легче (девушек-то у неё — всё отделение), чем найти парня, чтобы стать девушкой. Какое-то время она ограничивалась пробежками в парке и утренней гимнастикой, но быстро поняла, что заставить себя ходить на занятия под руководством тренера ей удаётся легче, чем каждый раз делать зарядку самой. (Плюс каждый раз, просыпаясь в постели не одна, Алексис предпочитала начинать утро с физических упражнений другого рода, но это случалось не так уж часто). Не то чтобы Алексис жаждала покорять сердца мужчин своим телом, но при её альчибианской физиологии секс был бы у неё лишь немного реже, даже будь она совершенной дурнушкой.