Тихий шелест ветвей за окном,
Не помню, как я там, и где именно оказалась, вроде это была деревня, и откуда взялись эти люди, в особенности этот, если я не ошиблась, взрослый мужик в форме. Я была Лолой из фильма «Беги, Лола, беги». Все враждовали с этим человеком, я буду называть его полковником. Он был довольно крупной рыбой в этом поселке, или же он туда приехал, как, скажем, городничий или типа того. Но моя Лола была с ним в нормальных отношениях. Все так размыто, что я абсолютно ничего не помню до того дня, как Лола зашла к нему в избу или конюшню. Одним словом, на его жилье это вряд ли было похоже, да и зайти туда, в принципе мог кто угодно и когда угодно.
Однажды в начале лета, когда в крови гормоны просто кипят, я и жена (Лена) зашли в гости к нашему старому знакомому Владимиру. Сложилось так что его супруга уехала на несколько дней в срочную командировку куда то на юг. Как водиться вечер не мог пропасть зря и в ближайшем магазине мы затарились пивом и закуской.
Я представляю, что это произошло весной: в конце марта или в начале апреля. Только отцвели абрикосы, едва проклюнувшиеся листочки подернули легким восково поблескивающим налетом прихотливо раскинувшиеся ветви деревьев за окном. Утреннее солнце бодрым веселым светом заливало малометражную кухню. Был утренний чай. Воскресенье. «Утренняя почта» по телевизору звучала веселыми ритмами и рассыпалась на экране цветным шампанским.
Да, я — редкостная сволочь, и не стыжусь в этом признаться. Но и ты, дорогуша, скажу тебе честно, довольно ценная породистая сука. Ты ушла на другую кровать? Хорошо. Тебе захотелось поиграть? Хорошо. Ах, тебе стало холодно, ты замерзла? Захотелось укрыться чем-нибудь теплым? Ну так знай, то, чем можно было укрыться, спит на другой кровати в другой, мать ее, квартире. Как это тебе больно? С каких пор суки стали испытывать боль? С каких, с каких? С тех самых как они стали суками? Ну, конечно же, как я сразу-то сам и не догадался? Или догадался? Молодец, сука! Безусловно, я обо всем давно догадался, просто хотелось поиздеваться над тобой, сволочь я или не сволочь? Само собой я — сволочь, вот почему я прекрасно тебя суку и понимаю. Да-да, понимаю, разбираюсь, копаюсь и измываюсь! Ха-ха! А ты как хотела? Что? Ты захотела? Правда? Странно слышать подобное от тебя. Как почему? Суки не знают, чего они хотят, вот почему!
Обыкновенные мечты обыкновенной секретарши.
Он шел к красивому большому дому, который постоянно навещал в течение последних нескольких лет, но теперь на его душе не было того радостного чувства предвкушения приятного вечера. Он только чувствовал усталость и безысходность. Наверное, когда-то этот великолепный загородный дом был дачей какого-то большого партийного лидера, теперь же там находился престижный загородный клуб, членом которого он и являлся. Очень давно Валентин Петрович был горд, что смог пробиться в такое престижное закрытое общество, но теперь он проклинал тот день, когда попал сюда. В обычной жизни Валентин был самым, что ни на есть простым инженером, ни чем не выделяющимся среди таких же простых работяг, зато по вечерам он превращался в игрока, профессионального игрока. Его страсть к игре скорей всего родилась вместе с ним. С детства Валя обожал игру в карты, он знал множество игр и все свободное время проводил за отшлифовкой своего мастерства. В институте он впервые попробовал играть на деньги. Конечно же, ставки были смехотворные, но это служило неплохой прибавкой к его стипендии. В то время, когда его друзья подрабатывали разгрузкой вагонов, Валентин играл в преф, прекрасно понимая, что физическим трудом таких денег он не заработает. Потом все закончилось, вместе с окончанием института. Начались обычные рабочие будни, поспешная женитьба, рождение дочери и игра снова стала только хобби. Его зарплаты инженера хватало только на сведение концов с концами, и в голову Валентина не раз закрадывалась мысль об игре, но в среде общения с себе подобными он даже не мог предложить кому-либо поиграть на ставки, ведь денег ни у кого не было. Но однажды жизнь круто изменилась. Жена Валентина серьезно заболела и больше не могла работать, ему пришлось срочно искать более высокооплачиваемую работу, что бы хоть как-то содержать малолетнею дочь и угасающую с каждым днем жену. Вот тогда то он и встретил Леонида. С Ленькой они вмести учили в институте и не раз, после игры, Леонид уходил с пустыми карманами приговаривая: «Везет же тебе, шельмец». Встреча их была неожиданная, но плодотворная. Валентин рассказал, что совсем уже не знает, что делать. Денег нет, лекарства для жены стоят все дороже и дороже, долги растут и как отдавать их он даже не представляет, а Ленька спросил, куда же он дел свой талант, ведь это именно то чем можно заработать и очень хорошие деньги. Леонид сказал, что у него есть как раз такие знакомые, которые играют на деньги, причем они не профессионалы и все выглядит так, как будто они только и мечтают расстаться со своими деньгами. Он сказал, что постарается устроить ему игру и позвонит в ближайшее время. Так все и началось. Через пару дней Леонид позвонил и сообщил, что договорился на счет игры. Чтобы дать Валентину возможность проверить свои силы, игра будет вестись по маленьким ставкам, но даже от этой маленькой суммы у него волосы стали дыбом и он хотел отказаться. Ленька же заверил его, что деньги он одолжит и в конце вечера вернет их многократно умноженными. С того вечера госпожа фортуна всегда была на стороне Валентина Петровича. Он сменил квартиру, приобрел машину, устроил обожаемую дочь Юльку в престижную английскую школу. Благодаря хорошим лекарствам жизнь жены удалось продлить еще на несколько лет, но вылечить так и не удалось. Они остались вдвоем с Юлькой. Денег уже хватало даже на приходящую домработницу. Жизнь протекала великолепно. Днем работа, вечера с Юлькой, на выходные игра. А потом появился клуб. Клуб это была великолепная идея Леонида, чем занимался Ленька Валентин так и не узнал, но деньги у него были и деньги не малые. Сначала Леонид задумал клуб как место для игры. Когда дело начало приносить прибыль, на территории клуба открыли высококлассный бордель, чтобы члены клуба могли отпраздновать победу или зализать раны после неудачи в обществе прекрасных дам. Постепенно к карточным играм добавились столы с рулеткой, что позволило привлечь больше клиентов. Теперь членами клуба стали и богатые женщины, следовательно, в бордели появились и хорошенькие молодые мальчики. С расширением клуба, расширялся и бордель, становясь, все более и более разноплановым. В нем уже можно было получить множество услуг и на любой вкус. Нередко и Валентин пользовался этими услугами. Ведь так приятно снять напряжение игры с очаровательным существом, которое выполнит все твои прихоти и желания. Но в последние пол года удача отвернулась от него. В клубе появился совсем молодой парнишка, но он владел таким мастерством игры, что еще ни кто не мог у него выиграть. Не мог и Валентин, но он и не мог отказаться от игры с ним. Это была не просто игра с целью заработать, это было состязание умов, блефа. И даже когда Валентину казалось, что победа в его руках, все равно что-то срывалось. Леонид много раз отговаривал друга от этой рискованной игры, но все же не отказывался занимать деньги. Долг Валентина Петровича рос со стремительной силой, и на данный момент он уже превышал стоимость его квартиры в центре Москвы, машины, дачи. И вот сейчас Валентин шел на встречу к Леониду, он знал, что разговор будет долгий и не легкий.
Желтый, созревший за лето, лист отрывается от ветки и, скользя по влажному воздуху, бесшумно опускается в сантиметре от моего плеча. Совсем близко, причудливо изгибаясь от каждого дуновения ветра, лежит ртутное зеркало пруда. Издалека доносится шорох осеннего ковра под ногами редких прохожих. Тяжелые свинцовые тучи, осторожно, боясь уронить хоть каплю дождя, проползают по небу. Я лежу на спине и рассматриваю мрачный небосклон. В этом углу парка очень мало гуляющих, а про существование моего убежища практически ни кто не знает. Если смотреть с тропинки, кажется, что в этом месте кусты доходят до самого берега, а не успевшие до конца раздеться деревья и кустарник, полностью скрывают меня от чужих глаз. Здесь царит небольшой островок нетронутый садовником. Мне ни что не мешает.
Она любила субботние дни. За то, что Хозяин никуда не торопился и уделял ей почти все свое внимание. Утром, зайдя с улицы, она забиралась к нему в постель. Он, как всегда, прогонял ее на ковер, но делал это совсем не строго, так что, повозившись, она отвоевывала себе место в его ногах и лежала там, свернувшись калачиком, пока он не вставал завтракать. Тогда она бежала за ним следом на кухню и с удовольствием поглощала свою долю субботнего пира — свежую сырую рыбу и молоко. Хозяин не признавал консервов, да и она их, признаться, недолюбливала.