— Привет, — раздалось за спиной.

     Я повернулся.

     Он!

     Блин, сказал же, что приедет на метро! Ну что за фигня! Сказал «метро», приезжай на метро!

     Ну, и что за экземпляр у нас здесь? До неприличия сладенькое личико. Челка фиолетового цвета, причем такой длины, чтобы гарантированно не видеть света белого. Тощая фигура в чем-то обтягивающем. На ресницах тушь! Тушь! На щеках — вот черт! — макияжный тон! Спасибо, хоть губы без помады!

     — Я не опоздал? — спросило создание, поправляя челку тыльной стороной ладони. И слегка вильнуло бедрами. Наверное, это движение было не слишком заметным, но у меня-то глаз на подобные вещи отточен, меня не проведешь!

     Ну, ясно. Манерный пасик.

     Ну и черт с тобой! Все, что мне от тебя надо — двести секунд моего члена в твоей заднице. Трахну и разбежимся. Пусть твой богатый внутренний мир волнует других!

     — Святозар? — спросил я, хотя и так было понятно, что это он.

     Имя-то какое! Что, нормальные имена перевелись? Небось, модель дома одежды «Попкин энд Залупкина»! Или художник-авангардист в ядовито-белом периоде своего нетленного творчества!

     Блин!

     Надеюсь, удастся потрахаться без разговоров за жизнь!

     — Просто Зар! — дежурная улыбочка растянула губы, бедра опять вильнули, фигура выгнулась в другую сторону, челка была поправлена.

     Ага, мы проявили дружелюбие! Круто!

     — Чего ж «Зар»? Давай тогда уж сразу «Захар»? — бросил я.

     Пасик напрягся. Простонародные имена мы не любим. Тем более, в применении к себе.

     — Ну что, пойдем, Зар? — добавил я миролюбиво.

     Создание кивнуло и снова улыбнулось.

     Я стремительно пошел к своему дому, не оглядываясь и не проверяя, поспевает ли он. Хочет, чтобы его трахнули, пусть поспевает!

     Придержал дверь подъезда, пропуская вперед.

     Зар в дверном проеме на одну секунду по-киношному обернулся, чтобы озарить меня светом своей ослепительной улыбки.

     Зубы, кстати, отбелены. Не иначе, мы звезда телеэкрана!

     Пасик поднялся на семь ступенек, что отделяют лифт от входа в наш подъезд. Все это время я изучал его задницу, плечи, ноги. Ну, фотографии Зар посылал по интернету свои. Уже неплохо. Меня на этих снимках жутко возбудил как раз вот этот зад в излишне узких джинсах.

     Чувствуя мой взгляд на себе, создание снова, блин, поправило челку и одернуло футболку. Бедра вильнули сильнее, чем обычно.

     Ладно, не напрягайся! У меня на тебя и так стоит!

     — Не передумал? — спросил я, когда мы вошли в лифт.

     — Ну, что ты! — с неподражаемыми интонациями вычурности и претенциозности ответил пасик.

     Я, не мудрствуя лукаво, положил руку на его задницу.

     Он напрягся, стрельнул на меня глазами, но ничего не сказал. С задержкой в полторы секунды выдал свою дежурную улыбку. Ну и отлично!

     Я принялся тискать его ягодицу, Упругое аккуратненькое полушарие. В меру — в нужную меру — выпуклое, в меру — именно так, как я люблю — компактное.

     Хороший зад.

     Если смогу переносить твои манеры, Захар Захарыч, как-нибудь позову тебя к себе еще раз!

     От моих излишне энергичных движений в области пятой точки хрупкая фигура зашаталась, но осталась стоять на месте, не уклоняясь и не пытаясь меня как-либо утихомирить.

     Ну, похоже, хоть в этом ты, парень, знаешь, как себя вести! Ужас как не люблю, когда опытнейшие пасы начинают ломаться, как девственники-гетеросексуалы.

     В квартире Зар сразу у входа сбросил свои моднявые топсайдеры и стал около них скромненько дожидаться, пока я закрою дверь. Я, конечно, едва щелкнув замком, сразу же набросился на него и принялся тискать. Одной рукой мял ягодицы, а другой прошелся по ногам, груди и животу. На ощупь все понравилось. Я едва сдержался, чтобы тут же, у входной двери не развернуть это чуднόе создание в букву зю.

     Зар как-то странно смотрел мне в глаза, и я на мгновение подумал, что он сейчас полезет целоваться, но нет, не полез. Какие, блин, поцелуи! Мы ж не влюбленные подростки! Списались по интернету два парня трахнуться, все дела!

     Зар обнял меня за плечи, пристроил голову на груди и так расслабился, позволяя шарить руками по своему телу.

     Круто!

     В какой-то момент я, конечно, схватил его на член. Напряженный твердый стержень. Ощутимо горячий. Через тесные джинсы многого не прощупаешь, но, вроде, вполне симпатичный.

     — Мне нужно в ванную, — сразу же сказало создание и вывернулось из моих рук.

     Я с трудом унял в себе возбужденного самца, принял цивилизованный вид и кивнул. Открыл нужную дверь, включил нужный свет, протянул чистое полотенце и клизменный шланг с запечатанным одноразовым наконечником.

     Пока Зар наводил глянец, я помылся в раковине на кухне. Душ я уже принял, причем совсем недавно, всего какой-то час назад, когда вернулся с работы, но заняться-то все равно было нечем! Не телевизор же в такой момент смотреть!

     Потом постоял без дела в коридоре. Пасик продолжал расходовать мою горячую воду с упорством человека, твердо решившего затопить соседей.

     Ладно, пойду еще и подмоюсь.

     Член в мыльной руке прыгал, вырываясь на волю. То ли от воспоминаний о восхитительной попе, то ли от моих усилий. Терпение, мой друг, терпение!

     Снова потоптался в коридоре.

     Чем бы еще заняться? Трахаться тянуло просто нереально. Хотелось этого паса, хоть стреляйся.

     Ладно, посмотрим телевизор.

     Одновременно нажал клавишу на пульте и засек время на часах. Дал Зару еще пятнадцать минут.

     На экране шел отечественный сериал из тех, которые смотреть позорно, а вспоминать тошно. Мой счет к прямой кишке Захар Захарыча автоматически удвоился.

     В ванной стало тихо. Уже прогресс!

     Чтобы как-то себя развлечь, я задернул шторы, достал подушки, расстелил на диване простыню.

     Потом принялся убирать в допотопного вида кухонный шкаф все, что лежало на столе. Пустая ровная поверхность нам с фиолетововолосым эльфийским принцем может пригодиться. Кто знает!

     Я тут пару месяцев назад, вспомнив свои школьные увлечения, записался на одну историческую реконструкцию. Теперь у меня стол был завален всякой столярной дребеденью, и именно ее я и стал перетаскивать в сервант. Едва я схватил стрелы, с них отваливались наконечники. Черт, черт, черт! Никак не получается закрепить как следует острия. Вроде, все делаю строго по инструкции, но, блин, все равно ничего не выходит!

     Я подобрал с паркета упавшие наконечники и сложил их в шкаф отдельной кучкой. Надо будет поискать другую книжку про эти крепления. Или найти спеца, чтоб совет какой дал.

     С парочки стрел, кстати, острия не отвалились, так что надежда есть!

     Ну, где там этот продукт одомашнивания спагетти! Что можно делать в ванной после того, как еще десять минут назад выключил воду?

     Я вырубил телек и бросился в коридор с намерением забарабанить в дверь ванной. Но она сама открылась. В клубах пара, будто Терминатор из будущего, появился он.

     Аста ла виста, бэби!

     Вокруг бедер — полотенце. Кожа красная. Челка на месте. Влажная, но не мокрая. И крем с тушью никто не пытался смыть. Как это ему удалось почти час принимать душ и даже не замочить лицо!

     М-да, манерный пас перед случкой...

     — Выпить хочешь? — спросил я. — У меня вино есть.

     Я занимался сексом с доброй дюжиной партнеров, и все они, от моего самого первого, соблазнителя чертового, до недавнего предшественника Захарыча, неизменно хотели выпить перед «этим».

     — Я не пью, — покачал головой Зар.

     Ну, дело твое.

     Я махнул рукой в сторону комнаты, и пасик пошлепал туда, оставив за собой по всему полу мокрые следы. Пошлепал, не забывая вилять бедрами. Соответственно в такт движениям его таза мотались туда-сюда полы полотенца.

     Гавайская танцовщица, однако! Захотелось дать доллар на чай...

     Вдали от клубов пара, в свете заходящего солнца, бьющего напрямую ...

  через шторы, парень выглядел абалденно. Атвечаю! Плечи, ключицы, грудь, конечно, подкачали. Полсантиметра мышц я бы туда добавил. А может, и весь сантиметр. А вот ниже — реальный сексапил! Спина, попа, ноги, живот...

     Ух!

     Я подошел сзади и потянул за край полотенца. Зар снова сверкнул зубами. По ходу, чего-то искусственного в его улыбке, пожалуй, стало меньше. И проглянуло... Гм. Волнение? Стеснение?

     Это вообще как понять? Пасика обуяли сомнения?

     Дать или не дать, вот в чем вопрос!

     И череп в руке...

     Ладно, мне пофиг! Изображай там, на своей внутренней сцене, что хочешь!

     Узел на полотенце, наконец, развязался, и перед нашим взором, дамы и господа, предстали интимные части означенного Захар Захарыча!

     Вот это экземпляр! Вот это, елы-палы, мальчик!

     Кстати, не брит. Где-то внутри себя я боялся, что пасик бреется, но нет, все на месте — и кудряшки на лобке, и редкие волосики на мошонке.

     А мошонка-то какая! Люблю компактность и аккуратность во всем, даже в мошонках. Яйца на виду. Член неэрегированный, ровненький, гладенький.

     Я не удержался и заглянул за спину. Зад именно такой, как прочувствовали руки. Идеальный!

     Отлично! Бум трахать!

     Я обошел Зара по кругу. Такой обход я называю медосмотром, но партнеру позволяется думать, что это я так восхищаюсь. Не без того, конечно, но главное — сканирование эпидермиса на наличие несанкционированных пятен и неровностей.

     Кожа у Святозара была чистая, ровная, практически безволосая, где нужно загорелая, где ненужно — молочно-белая с проступающими синенькими ниточками вен. Парочка родинок вполне стандартного вида. Белесый шрамик на голени — видно в детстве на что-то нарвался.

     — Ты просто супер! — сказал я, чтобы обозначить, что пора бы нам и на диван перебираться.

     — А можно... ? — он запнулся и посмотрел на меня с легким смущением. — Можно я тебя сам раздену?

     Ага, а у нас, значит, такая метода медосмотра. Ну, валяй!

     — Конечно, малыш!

     Зар подступил ко мне и начал с молнии на джинсах. Ну и правильно, а чего тянуть! Пальцы его, конечно, хочешь — не хочешь, прикоснулись к члену, тот немедленно отозвался, и мы втроем — Зар, я и мой пенис — получили от этого соответствующую порцию удовольствия.

     Парень снимал с меня одежду не торопясь. И не упускал возможности, наконец, меня пощупать. Делал он это деликатно, но ничего не упустил — ни члена, ни яиц, ни задницы. Даже анус попытался пальчиком пощекотать.

     Под конец у него стояло вовсю, и мне это было лестно.

     Член у Святозара, кстати, был именно таким, как я и предполагал — ровным, гладеньким, довольно длинным, даже, пожалуй, немного длиннее, чем у меня. Стоял вертикально вверх.

     Пользуясь случаем, я провел по нему пальцами. Мы снова получили порцию удовольствия на троих, а я заодно обнажил розовенькую головку и убедился, что с медицинской точки зрения она годится в стандарты здоровья и полного благополучия. Хорошо, что на ней никаких капель не выступило — а то бы я мучился, как незаметно проверить прозрачность и цветность выделений...

     — Пойдем? — спросил я, когда трусы, последний оплот моей пристойности, покинули щиколотки.

     И опять Зар посмотрел на меня так, что я испугался, не полезет ли он ко мне целоваться. Нет, не полез. Молоток, мужик!

     Парень забрался на диван коленями, сам, без лишнего инструктажа, встал на четвереньки, подтянул под грудь две подушки, прогнул тонкую спину и замер, чуть приподняв свой обалденный узкий таз.

     Я разве что не зарычал от желания. Запрыгнул на диван, устроился коленями между его ног, погладил зад и растопырил ягодицы.

     Медицинских сюрпризов не было. Анус выглядел вполне завлекательно.

     И девственно.

     Я пригляделся, не постеснявшись пригнуться к самому сфинктеру, едва не уткнувшись в него носом. Ну, на мой непрофессиональный взгляд, попочка все-таки не девственная, хотя и давно не работавшая.

     Ладно, это не мое дело.

     Достал заранее заготовленный презерватив, раскатал на члене. Щедро сдобрил смазкой. Двойным слоем, с учетом подозрений на длительный перерыв в анальном трудовом стаже.

     Ну, раз уж ты не пил, бахнем по попперсу?

     Открыл флакон, вдохнул одной ноздрей. Фух! Вставляет!

     Протянул Захарычу. Тот не стал спрашивать, что это такое. Знал. Тоже вдохнул на одну ноздрю.

     Я закрыл флакон.

     Ну, как говорится, вперед!

     Потрогал анус пальцем, который использовал при нанесении смазки на презерватив. Сфинктер сжался. Попробовал проникнуть внутрь. Пошло, конечно, но немного туговато. Это один-то палец!

     — У тебя сколько не было секса? — спросил я.

     Зар вопросу не удивился.

     — Полгода.

     Я ввел палец полностью и пошевелил им. Круть! Люблю это!

     — А что так? — спросил я, начав толкаться внутри.

     — Я долго выбираю, — ответил, покрякивая, парень.

     — А меня почему выбрал? — это я на комплименты решил напроситься.

     Святозар почему-то смутился. Даже ягодицы сжались.

     — Пообещай, что не обидишься, — ответил он, и голос его прозвучал, вполне обычно, без манерности, я бы сказал, искренне.

     Странный диалог для двух голых парней в характерной позиции.

     — Ну, говори, — пробормотал я, вытащил палец и приставил головку к сфинктеру.

     Зар сглотнул, слегка напрягся, а потом вполне заученно и правильно, по-пасовски, расслабился, чтобы пропустить член внутрь.

     — Я тебе в реале захотел, — пробормотал он сдавленным голосом, поскольку я как раз в этот момент начал вводить.

     Анус-таки давно не был в деле. Шло с трудом.

     И это просто супер! Все равно что девственнику вставлять!

     — Сначала думал с тобой так познакомиться, а потом догадался найти тебя по интернету.

     Ага, любовь с первого взгляда. Ну как же без этого! Манерный пасик да без слезоточивой истории!

     Я протиснул член вглубь Зара еще немного. Дал парню прийти в себя. Он, свесив голову, тяжело и часто дышал. Отвык, бедняга?

     Мой член уже наполовину вошел, и я решил, что пора переходить к старым добрым классическим движениям. Схватил паса за поясницу и начал двигать бедрами в нарастающем темпе.

     Наслаждение покатилось по телу, обнажив ощущения и заполонив разум.

     Я и не сомневался, что с тобой, Святозар, мне будет по-настоящему офигенно!

     Парень подо мной издавал какие-то тихие звуки и комкал в кулаках края подушки. То ли сразу кайф поймал, то ли ему пока было больно. Я на всякий случай стал двигаться чуть осторожней. Если правда, что он не трахался полгода, то, считай, все равно что по новой начинает.

     Ощущения нарастали, но оргазм не подкатывал, и это было просто улетно!

     Зар, вроде, разобрался с болью, или что там ему вначале мешало, и стал мне подмахивать, насаживаясь на член все глубже.

     По моим ощущениям мы трахались десять-пятнадцать минут, хотя, конечно, на обычных часах прошло секунд двести. Ну, максимум, триста. Потом острое наслаждение подступило вплотную, и я честно просигнализировал:

     — Скоро кончу!

     Зар, как и положено образцовому пасу, тут же принялся дрочить свой член. Тело его отреагировало на новое удовольствие, и что-то там внутри сжалось, что-то запульсировало, и это подхлестнуло мое наслаждение. Член уже был внутри на всю длину, но я налег с новой силой, загоняя его еще глубже.

     Спустя мгновение меня накрыл оргазм. Судя по запаху спермы, разлившемуся в воздухе, Святозар от меня не слишком отстал.

     Еще несколько секунд мы продолжали качаться, а потом рухнули на простыню.

     Потрясно! А отходняк какой обалденный!

     Я валялся на спине, чувствуя краем задницы лужу спермы, пролитой Заром. Сам он лежал на боку, прижавшись ко мне, забросив ногу на мои ноги и обхватив грудь рукой. С кончика его члена мне на живот то и дело капали новые порции семени.

     Шикарно!

     Спустя минут пять, за которые Зар успел даже подремать, я поднялся, на дрожащих ногах дошел до окна и открыл ...  

     форточку. Нужно этот дух мужского блуда хоть немного разбавить свежим воздухом.

     Потом потопал на кухню, выбросил отработавшую резинку в мусорное ведро и двинулся в ванную.

     В дверях столкнулся с Заром.

     — Я буквально на одну минуту, — сказал я, и он без возражений пропустил меня вперед.

     Мне хватило двух десятков секунд. Смыл с кожи сперму и пот и тут же вылез вытираться. Все это время Зар стоял рядом и глазел на меня. Кстати, зачем-то при этом прикрывая свои причандалы скомканным полотенцем. Ну, кто поймет этих пасиков!

     Я пошел одеваться. Дверь ванной за мной тут же закрылась. Душ зашумел с удвоенной силой.

     Ну, как мы оба этого и хотели, я прямую кишку Захарычу растянул. Теперь задача — поскорее выставить балеруна за дверь.

     Я поразмышлял над вопросами гламурности и натянул на себя трусы и шорты от модного дома «Дерьмо Из Китая» и тенниску в буржуа-стиле «унаследовал от деда и тем горжусь». Чувствуя себя в этой одежде по крайней мере Зверским Серегой, вернулся на кухню, поставил чайник, разломал на куски плитку молочного шоколада, приготовил две чашки и утопал обратно в комнату — убирать запачканную простыню и засовывать подушки в шкаф.

     Зар, уже полностью одетый, застал меня за тем, как я перекладывал обратно на стол все, что полчаса назад убирал в сервант.

     Парень преобразился! Смыл косметику и, блин, стал похож на человека! На гомо сапиенса! Атвечаю! Лицо потеряло налет приторной сладости и стало просто симпатичным и до неприличия юным, почти детским. Глаза, ранее замаскированные густо накрашенными ресницами, проявились, и оказалось, что они глядят на мир чистым и вполне непорочным взором. Страшная тайна тона на коже тоже был раскрыта — на одном из висков, на линии волос, обнаружился прыщ. Второй краснел на щеке у самого уха. Обнажившая из-под штукатурки кожа, однако, была вполне зачетная — ровная, слегка загорелая. Ну, а фиолетовая челка смешалась с торчащими в разные стороны мокрыми волосами, утратила ауру блядскости и стала, наконец, просто прикольным штришком к внешности. Не знал бы, кто передо мной, влюбился бы!

     — У тебя есть щетка для волос?

     А, ну да! А я уже растаял!

     Я вытащил из одного из ящиков щетку и с видом императора Палпатина протянул ее консерватόру. Переходи на темную сторону силы, юный Захарыч! Восстанови чертову челку, и мы будем править галактикой!

     Сеанс черной магии начался немедленно, у зеркальной стенки серванта, но волосы были к моему удивлению зачесаны назад, по-банкирски. Святозар снова преобразился. Исчез мальчишка, и появился быстро растущий менеджер среднего звена. Захотелось немедленно подать резюме.

     — Хорошо смотришься! — буркнул я.

     Зар улыбнулся и со всеми возможными манерными интонациями ответил:

     — Спасибо. Стараюсь!

     Дебил!

     Тут взгляд Захар Захарыча упал на вещи, которые я разбрасывал по столу, его глаза слегка округлились, и он сказал:

     — Ты неправильно наконечник очубинской стрелы крепишь!

     Ого, какие мы слова знаем!

     — Угу, — мрачно буркнул я. — Пошли, я тебя чаем на дорожку напою.

     Святозар схватил лист бумаги и стал быстро что-то рисовать карандашом.

     — Они насаживали его вот так.

     Рядом тут же появился еще один рисунок. В другом ракурсе. Рисовал Зар хорошо.

     — Да откуда тебе знать, как крепить наконечники! — не выдержал я, хотя и дал себе зарок не вступать с ним на эту тему в пререкания. Чай в горло, шоколадка в зубы, дверь в зад! — У меня специальный журнал есть с инструкциями!

     — А я все это вживую видел, — парировал он.

     Схватил недоделанную стрелу и, оцарапав ухоженный, но, к счастью, без следов лака ноготь, продел шнур так, как было на его рисунке.

     — На, попробуй сними! — протянул он мне стрелу.

     Я осторожно потянул острие. Потом сильнее. Потом со всей силой. Не шло. Наконечник сидел намертво. Так легче само древко сломать.

     — Ты же делаешь стрелы для исторической реконструкции? — спросил Зар. — Битва при Очубинской Засеке? Оборона Свято-Феофаньевского монастыря?

     — А ты откуда знаешь? — ошалело спросил я. Глаза у меня были что блюдца.

     — Ну, здрасьте! Мы ж с тобой там на репетициях каждую субботу встречаемся! Уже два месяца!

     Мои блюдца превратились в тазики.

     — Я — юный князь. Ты меня не узнал, что ли?

     Жердь ростом метр восемьдесят, прикидывающаяся одиннадцатилетним мальчиком! Блин! Это ж он!

     Там, на репетициях, Святозар выглядел по-другому. Там была его уже четвертая по моим подсчетам ипостась. Там он был авторитетом. Паханом. Одним из группы организаторов. Я с ним близко не общался, но издали он смотрелся, как напыщенный и самовлюбленный советский геолог в заношенном свитере, если такое сочетание вообще можно вообразить.

     — А ты... — я подбирал слова, потому что все это настолько выбило меня из привычной колеи, что я даже не знал, как себя теперь с Заром вести. — А где ты эти стрелы вживую видел?

     — На раскопках. Я со школы каждое лето на раскопки езжу.

     Я невольно посмотрел на ухоженные руки. Он работает лопатой и таскает тачками землю?!

     — Я описываю и каталогизирую находки, — будто догадавшись, о чем я думаю, тут же заговорил Святозар. — Кто-то все равно должен это делать, а мне нравится. Иногда занимаюсь упаковкой. Это когда зубочисткой песчинки удаляют и ватой обкладывают...

     — Ты что, на археолога учишься? — спросил я с видом олигофрена, только что открывшего для себя мир кнопок в лифте.

     — Нет, на программиста. А ты? Ты на кого учишься?

     Позабыв обо всех своих принципах, я ответил:

     — Я пока не учусь. После школы не поступил. Весной вот из армии демобилизовался и теперь оформляю документы на медицинский.

     На этот раз округлились глаза уже у Зара.

     — Так ты прямиком из казармы! То-то я смотрю, тело у тебя классное!

     Ого, комплимент! Как бы не зардеться!

     — Подожди, а разве геев берут в армию?

     — Ну, — рассмеялся я, — большому миру совсем необязательно знать, что я могу и парней трахать! Кроме того, я и сам хотел — отслужившие при поступлении идут по отдельной квоте!

     Святозар кивнул и взялся за вторую стрелу...

     Я стоял и смотрел на него. Он снова преобразился. Пятая ипостась — пацан, занимающийся чем-то, что он на самом деле любит. На щеках проступил румянец, глаза горели, движения стали уверенными и... гм... нормальными...

     Когда мы все-таки дошли до кухни, вода в чайнике совсем остыла. Пришлось ее кипятить по новой.

     Мы говорили без умолку несколько часов, совершенно не замечая времени. Опомнились только тогда, когда у Святозара зазвонил телефон.

     — Мам? — спросил парень в трубку, покосившись на меня. — Как полночь!

     Мы оба посмотрели на часы на стене. Точно, без десяти минут двенадцать. Ну и ну!

     В коридоре я обнял Зара. После нашего секса я вполне мог бы сжать руками его задницу, но почему-то решился только на целомудренное возложение ладоней на лопатки. Пригнулся, чтобы поцеловать, но почему-то чмокнул в щеку...

     У меня, случайно, целка не выросла?

     Зар стоял, неподвижный, слабый, покорный.

     — Хочешь, завтра после работы снова встретимся? — спросил я дрожащим голосом.

     Он кивнул.

     — Я имею в виду, сходим куда-нибудь. Не для секса, а...

     Я смутился.

     — То есть, если ты захочешь, я буду очень рад... Очень... Ну...

     Я понял, что несу какой-то щенячий бред, и попытался восстановить порядок мыслей грубостью:

     — Двести-то секунд всегда найдутся...

     Нет, так я еще, чего доброго, потеряю Зара! Я заткнулся и виновато посмотрел в чистые глаза.

     Парень стоял молча, не шевелясь.

     Я решился и осторожно потянулся губами к его губам...

     Присылайте, пожалуйста, отзывы на рассказ на имейл [email protected]