Эта история о двух парнях, которые случайно встретились в городе, в которым сегодня — это вчера, а лицо собеседника в кофейне завтра уже никто не помнит, в городе, где ритм так быстр, что люди не замечают жизни и людей, которые, как песчинки, утекают сквозь пальцы, в городе неотвеченных звонков и sms, в городе надежд, томления, тоски, вечной драмы, механических движений в постели со случайными партнерами, заменяющих любовь. Итак, Москва, середина лета, невыносимая жара — как-то так начиналась эта история. К зданию банка не спеша подъехал кабриолет серебристого цвета. Распахнулась дверь, и из машины вышел наш герой, твёрдой походкой направившись в сторону банка. По дороге на него бросали взгляды случайные прохожие, по правде говоря, не просто бросали, а всверливались в него глазами, и у этого была своя причина.

     На вид герою было лет 27—29, ростом он был метр девяносто плюс-минус сантиметр, у него были широкие плечи, узкая талия, упругая задница, длинные стройные мощные ноги, а его лицо так просто даже и не опишешь. Оно не отличалось классической красотой, но, между тем, оно, безусловно, было очень притягательным, таким мужественным, волевым, с красивыми чувственными губами, под которыми пряталась сверкающая улыбка. У мужчины были голубые, словно сапфиры, глаза, светло-русые волосы, слегка вьющиеся, но не так, как у барана, а скорей как у французов — есть у них такой типаж. Следует отметить, что одет он был под стать своему внешнему виду и месту, в которое направляется. Костюм на нём сидел идеально, хотя галстук он не надел, и ворот его белоснежной рубашки был распахнут, раскрывая окружающим его шею, которую, наверное, вне зависимости от пола обласкал или обласкала бы любая или любой.

     Сегодня у него был первый рабочий день, и волновался он жутко, не показывая этого. Конечно, со стороны могло показаться, что в этом банке он работает много лет, но, к его сожалению, сегодня был только первый день его работы, и потому он был ещё более напряжённый, что стремился туда не один год, но всё как-то не складывалось: то опыта было недостаточно, то надо второй язык учить, то ещё что-то. Как же счастлив был наш герой, а звали его Артём, когда ему сообщили: «Вы приняты», причём не просто специалистом, а одним из начальников отдела, входящего в огромный департамент. Тёма был счастлив, как малое дитя, эта детина прыгала по квартире, схватив своего любимого кота британца, который в это время отдыхал после приёма очередного обеда и был сбит с толку громкими криками, выходившими из его любимого хозяина!

     Тёма для начала прошёл типичное для таких ситуаций оформление в отделе кадров, при этом миловидная девушка всё строила ему глазки, а когда вела Тёмку в свой отдел, усиленно виляла бёдрами и думала: «Как хорошо, что взяли его. Ммм!» Эх, наивная! В отделе его уже поджидал начальник департамента (Громов Эрнест Петрович), который вызывал у людей противоречивые ощущения. С одной стороны, чисто внешне он был обычным, средних лет мужчиной с лёгкой лысиной и небольшой рабочей мозолью над ремнём брюк — этакий флегматичный человек. Но когда он говорил — это было что-то! Его голос напоминал раскат грома, интонация не позволяла даже предположить что-то иное, отличающиеся от его мнения. Как потом выяснилось, держал он весь свой департамент в ежовых рукавицах.

     После встречи с начальником последовало рутинное знакомство со всеми отделами и с заместителями Эрнеста Петровича. Артём, уже уставший и совсем не различавший имён и лиц, просто по инерции произносил дежурные фразы, а улыбка, как нарисованная, застыла на его лице. Он думал: «Блин, когда же это закончится! Кто эти люди? Да уж, а ведь неудобно будет, если кого-то не запомню. Так, не спать, сосредоточься!»

     Он и не заметил, как совсем погряз в своих мыслях и перестал следить за ситуацией. И даже фраза начальника: «Всё, с последним замом сейчас познакомишься и пойдёшь работать» не вывела его из дремоты. Только зайдя в кабинет, он почувствовал лёгкий аромат табака, перемешанный с дорогим парфюмом, слегка сладким, но терпким, обвёл взглядом большой, даже нет, огромный кабинет, в котором явно поработал дизайнер, и особенно поразился окну во всю стену от пола до потолка, которое представляло зрителю великолепную панораму города, а затем он уставился на человека, которого почти не было видно за большим монитором компьютера.

     Сначала раздался раскат грома, а затем вдруг полились слова. Говоривший обладал очень мелодичным голосом, словно бархатом, проводил им по мочкам ушей. В голове закружилось: «Кто это?» Тёма хотел чётко это услышать, но не смог. Человек встал из-за стола, и его глаза вдруг всё вокруг стёрли: кабинет, начальника, самого этого человека — всё пропало, и только широко распахнутые ресницы давали увидеть такие необычные глаза. Мысли у парня неслись галопом: «Карие. Нет, шоколадные. Нет, кажется, они немного косят. Да, точно. Хм, но какой же цвет? Какой? Ах, да, точно! Глаза цвета коньяка. О боже, что со мной! Но что-то не так. Они такие — какое же слово подобрать — грустные или печальные?! Нет, лучше грустно-печальные! Ага. Но почему?» И все эти мысли неслись со скоростью поезда, съехавшего с рельсов.

     Выйдя из кабинета, Артём задавал себе только один вопрос: «Что это было?» Он не запомнил ни имя человека, ни то, как он выглядел, — абсолютно ничего! Только глаза цвета коньяка, немного косившие и такие грустно-печальные.

     Пройдя в свой кабинет, Тёма начал жить обыденной жизнью рабочего человека: знакомство с отделом, построение работы и т. д. и т. п. Но между делом ему так хотелось забежать в тот кабинет и рассмотреть получше обладателя особенного сокровища, но как-то всё не представлялся случай, хотя в процессе работы ему таки удалось узнать у одной болтливой сотрудницы, что звали этого человека Горячев Павел Сергеевич, что ему 28 лет, он не женат, и его единственного Эрнест не держит в ежовых рукавицах, и всё потому, что Павел — очень необычный человек, на него не действуют ни крики, ни запугивание, у него обо всём своё мнение. Он был также известен в департаменте как серый кардинал, и даже начальник не всегда осмеливался с ним спорить, поскольку его спокойствие любого могло заставить закрыть рот.

     Женщина также отметила, что если заручишься поддержкой Горячева, то считай, что твоя карьера начнёт стремительно развиваться, правда, это не так просто, так как он справедливый, не любит жополизов, а уважает и помогает только тем, кто реально работает и знает своё дело, и, если ты действительно этого заслуживаешь, всегда поможет, а если пришёл просиживать штаны, чтобы только деньги два раза в месяц снимать с карты, то вылетишь на раз, да так, что ни в одно место потом не возьмут. Тёма ночами думал: «Да, характеристика та ещё, но что-то в этом есть. Как же мне с ним сблизиться? Как?», и с этими мыслями он засыпал.

     В банке он почему-то не встречал Павла и всё никак не мог хотя бы просто увидеть его и рассмотреть, как следует. Но всё в жизни случается неожиданно, как нам кажется, на самом деле мы зачастую упускаем из виду очевидные вещи. В конце недели в департаменте устраивали совещания, на которых решались рабочие вопросы, явка для руководящего состава была обязательной. Взяв свой ежедневник и рабочие бумаги, Тёма направился в зал заседаний, вышел из кабинета, и тут его осенило, что сегодня-то он его уж точно увидит. Как же мысль всё-таки материальна! Стоило ему об этом подумать, как из-за угла появился Павел.

     Теперь перед ним предстал во весь рост парень, на вид которому не дашь и 25-ти, ростом метр семьдесят восемь, стройный, с тёмно-русыми прямыми волосами, короткой стильной, асимметричной стрижкой, у него были полные сексуальные губы, прямой нос, слегка топорщившиеся ушки, которые придавали ему озорной вид. Одет он был в чёрный костюм. Приталенный короткий пиджак, рукава которого были коротковаты (но, очевидно, это дань моде), собственно, как и брюки, которые были к тому же узкими, подчеркивая то, что их хозяин обладает достаточно приличным достоинством, и давая...

  понять, что в прошлом он активно занимался спортом, поскольку ноги были сильными и мощными, слегка кривыми, что делало их ещё более привлекательными. Белая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей и небрежно завязанным в тон костюму галстуком дополняли образ зама, его левую руку украшали массивные часы, а в другой была кипа бумаг.

     Шёл он прямо на Тёму, и его взгляд остановился на нём, при этом явно изучая парня, и тут вдруг уголки его губ взметнулись вверх, озарив лицо такой обворожительной улыбкой, а глаза выпустили стрелы, заряженные такой сексуальной энергией и вожделением, что они словно прибили Тёмку к стене, и он как заворожённый смотрел на стремительно приближающегося к нему уверенной, твёрдой и в то же время лёгкой походкой парня. Когда они поравнялись, Павел протянул ему руку и, продолжая улыбаться, произнёс:

     — Добрый день, Артём! А хотя, скорей, уже вечер! — и он рассмеялся, пожимая руку Тёме.

     — Добрый вечер, Павел Сергеевич, — немного растерянно ответил Артём, отметив про себя, какое сильное рукопожатие было у зама, но при этом какая мягкая и нежная у него рука, особенно подушечки на ладони.

     Ох, если бы вы только знали, какие грешные мысли пронеслись у него в голове о том, что можно сделать с этой рукой и где ей надо быть. Одна бровь Павла вдруг поползла вверх, как будто он удивился.

     — Артём, давай сразу договоримся: я просто Павел, и мы на «ты», ок?

     Тёма только кивнул в ответ.

     — Вот и хорошо! Ты, наверное, на совещание. Пойдём, я покажу тебе, где это.

     Павел шёл впереди, а за ним следовал наш герой, и в его брюках, и без того тесных, начал подавать признаки жизни его дружок, который явно хотел познакомиться с тем, что располагалось у Павла под брюками. Тёма так и разглядывал две половинки мужского счастья, и стоит отметить, что попа у Паши была не вздернутая и не опущенная, не маленькая и не большая, она была упругая и манящая, к тому же располагалась там, где и положено.

     Павел чувствовал его взгляд, и ему, конечно, было приятно внимание Артёма. Про себя он подумал: «Почему всегда так, а? Вот красивый парень, всё при нём, но ведь нельзя гадить там, где ешь, хотя... Нет, что за глупости?! Да и, тем более, зачем мне это? Это ещё один красавчик, которому просто нужен секс. Надоели они мне уже все, взять хотя бы моего бывшего... « Дверь с надписью «Зал заседаний» прервала его мысль.

     Заседание прошло динамично, Эрнест был в ударе, орал на всех, оглушая зал и присутствующих, в течение 15-ти минут вещая о том, какие они все лентяи, и всё в таком же духе. И тут неожиданно посреди рыдания одной из начальниц, которую продавливал наш громовержец, раздалось спокойное и мелодичное:

     — Эрнест Петрович, я думаю, достаточно. Всем уже стало всё понятно.

     Тёма ошарашенно посмотрел на Павла, подумав, что тот, наверное, самоубийца, но не тут-то было. Павел встал, и его взгляд, такой спокойный, что аж мурашки по спине пробежали, моментально остановил этот балаган. После этого последовало короткое:

     — Вы уволены, — в адрес этой начальницы.

     Она хотела что-то сказать, но содержательная речь Павла остудила её пыл.

     Когда собрание закончилось, Артём всё никак не мог собрать бумаги со стола и не заметил, что в зале остались только он и Павел. На плечо ему легла рука и потормошила парня, а из-за спины он услышал:

     — Ну что, жив?

     Артём обернулся, увидел улыбающегося Павла и улыбнулся ему в ответ.

     — Жив, только я удивился тому, что так легко можно человека уволить.

     — А что делать? Надо работать, а не интриги плести, вот и допрыгалась. Да, кстати, за твоей работой я тоже пристально слежу.

     В комнате повисло тяжёлое молчание, и на лбу у Артёма выступили капельки пота. И тут глаза Паши сощурились, а на лице у него появилась озорная улыбка.

     — Да не беспокойся, работаешь ты хорошо, молодец, только, надеюсь, делаешь ты это не для того, чтобы только испытательный срок продержаться?!

     — Да нет, Павел, я считаю, что надо либо работать, либо не работать вовсе.

     — Молодец! Я тоже так думаю. Ладно, уже пора домой. Удачных выходных!

     Они пожали друг другу руку, и у обоих в голове пролетело: «Что это?»

     Так проходили недели, они наполнялись сексуальным напряжением и томлением, каждый из них так сильно хотел другого, что находил свой способ избавиться от этого мучения. Павел старался как можно меньше пересекаться с Тёмой, тем более что он так сильно был разочарован в мужчинах, что не хотел ещё раз наступить на эти грабли, особенно после его бывшего парня, который так уверял его, что любит, так уверял, что верен ему и что они вместе навсегда, что порой даже у Паши уши сворачивались в трубочку от этой сентиментальной бредятины. А связано это было с тем, что Павел не был романтиком, хотя он, конечно, вспоминал время от времени свой мадридский загул, который случился с ним задолго до встречи с его парнем.

     Когда он ночью в Мадриде пошёл ловить такси, пообещав подруге после очередного её звонка, что всё — он уже стоит на улице и ловит машину. Но как быть, если навстречу тебе на мотоцикле летит обалденно красивый и сексуальный парень, который останавливается напротив и ждёт тебя, как? И тут Паша подумал: «Так, я ловлю такси. А оно мне нужно? Да на хрен это такси!» Перейдя дорогу и подойдя к парню, Павел не знал, что ему сказать, и вместо этого посмотрел на парня, а в ответ он получил шлем, сел сзади незнакомца, обхватил руками мощную спину парня, и они помчались, как ветер, по ночному Мадриду.

     В процессе поездки Павлик увлечённо изучал дружка мотоциклиста, и там было что изучать. На ощупь он был внушительным, толстым и длинным, наверное, где-то 20/5.5, и у Павла у самого начал стремительно расти его член, который, кстати говоря, не уступал «соседу» по размерам. На каком-то светофоре парень снял с себя руки случайного попутчика. К слову, всё-таки это не очень удачная идея: летя на мотоцикле с бешеной скоростью, доводить до оргазма того, кто управляет этим железным конём.

     Оказавшись дома, они без слов начали срывать друг с друга одежду. Обнажив мощную грудь парня с лёгкой растительностью, Павел застыл, изучая её, но парень был на пределе. Схватив за шею и притянув к себе своего попутчика, он наградил его страстным поцелуем. Павел чувствовал трёхдневную щетину у себя на лице, и он улетал от охватившего его желания, прижимаясь всем телом к парню, а руками он расстёгивал джинсы, под которыми ничего не было.

     Павел был не из тех, кто просто отдаётся на волю партнера. Когда в одной руке у него оказался горячий, пульсирующий член, а в другой руке мощные шары, подтянутые к стволу, Павел оторвался от парня и толкнул его с силой на кровать, потом он резко снял с него джинсы и небрежным движением раздвинул ноги парня, а затем в считанные секунды член незнакомца ворвался в его рот, и раздался облегчённый глубокий вздох наслаждения мотоциклиста. Павел начал искусно дарить удовольствие плотно сжатыми губами, то беря головку, тот заглатывая член по самый корень, играя при этом во рту языком с пылающим елдаком. Павел не забывал и про обалденные яйца парня, он оттягивал их, а также массировал пальцами место под основанием члена.

     Но неожиданно парень не захотел просто лежать и получать удовольствие, он поднял Пашу, отрывая его от своего красавца, снял с обоих остатки одежды и развернул парня задницей к себе. Павел услышал вздох восхищения и почувствовал сильные руки на своих ягодицах, после чего парень жестом показал, что он хочет, чтобы Павел сел на него сверху, и мотоциклист с пылом и страстью языком начал ласкать его анус, проникая в него языком, покусывая попу, в то время как Павел на всю длину сосал его твёрдый, как скала, член.

     Распалившись до предела, они поняли, что им этого мало. Парень ловко достал смазку и резинку. Справившись с этим, Павел оседлал этого коня, ритмично задвигал бёдрами вверх-вниз, всё больше ускоряя темп и иногда выделывая причудливые восьмёрки бёдрами на его елдаке. Парень то ...   сжимал его, то шлёпал по заднице. Вся комната наполнилась запахом секса, который пропитал собою всё! Парень вдруг резко схватил наездника, подмял его под себя и, руками сильно разведя его ноги, начал жёстко входить на всю длину, шары при этом ритмично ударялись о задницу Павла.

     Терпеть больше не было сил, Павел обеими руками притянул к себе лицо парня, они слились в жарком поцелуе, и в этот момент у них обоих наступила кульминация. С животным рыком, вцепившись зубами в плечо Павлу, парень начал кончать в то же время, что и Павел.

     Минут пять они лежали, приходили в себя, глубоко дыша, а затем попытались выяснить, как кого зовут, и кто откуда приехал, но, к сожалению, Павел не знал испанского, а парень английского, и это было комично, но парень оказался очень порядочным, довёз Павла до дома. Прощаясь, они не заметили, как снова начали целоваться, распаляясь при этом. Не знаю, чем бы всё это закончилась, если бы подруга Павла не подъехала на такси. Павел считал, что действительно романтично вот это, а не всякие пустые, никому не нужные слова.

     И как же было больно, придя домой и пройдя в спальню, увидеть, как трахают твоего парня, а в ответ на твой ещё не созревший вопрос он кричит тебе:

     — Закрой дверь! Ты что, не видишь, что я занят!

     Дальше всё происходило, как в замедленной съёмке, все его слова, поступки пролетали перед глазами. Минуты счастья разрывала боль с единственным вопросом: зачем? И вот он выскочил из комнаты, начал что-то говорить, а по ногам у него текло. Какой ужас! Павел просто не верил в это, говорил ему, что всё между ними кончено, пытался собрать вещи, заглушить предательские слёзы, а потом почувствовал его руки на своей шее, которые вцепились в неё мёртвой хваткой, и увидел, что лицо, такое когда-то любимое, искажено гримасой ярости, глаза на нём горят, как два угля, и услышал, как парень кричит: «Ты никуда не уйдёшь, сука высокомерная!» Воздуха не хватало, вырваться не было сил, и Павел отключился. В следующую секунду его начал трясти тот парень, который имел его друга, и спрашивать: «Ты в порядке?» Что тут скажешь?

     Каждый раз, глядя на Артёма, Павлика испытывал нестерпимое желание, но затем он думал о том, как всё это может закончиться, и глаза его грустнели, а тоска по тому, чтобы рядом был любимый человек, а не вереница случайных связей и механических движений, ныла где-то в груди. И иногда он стоял у себя в кабинете, смотрел в окно на город, который сулил ему столько возможностей, но не смог их дать, и думал о том, что есть в его жизни. Работа-дом, дом-работа — неужели это всё?!

     Артём, тем временем, не мог удержаться от желания увидеть, услышать, почувствовать аромат того, кто долгие ночи не давал покоя его руками, из-за кого он изо дня в день просыпался разбитым и на автомате шёл на работу. С каждым днем ему казалось, что он никогда не сможет завоевать такого неприступного парня, выстроившего стену между ними. «Что же делать?» — каждый раз спрашивал он себя и, не находя ответа на свой вопрос, впадал в ещё большее уныние, а перед его глазами вновь и вновь всплывала их встреча в коридоре, его улыбка, его глаза цвета коньяка, в которых он видел вспыхивающие огоньки страсти, которые накрывала волна тоски, какая-то неведомая Тёме мысль. Раз за разом он задавался вопросом: «Но почему так? Почему, а?» Все эти вопросы так и оставались без ответов.

     Шли дни, недели, Тёмка был парень очень умный и способный, хороший управленец. Он идеально совмещал в себе три качества, необходимых хорошему руководителю. Во-первых, он был мастером своего дела, во-вторых, хорошим администратором и, в-третьих, чутким психологом. Его отдел впечатлял своими успехами и всегда отмечался на совещаниях похвалой. Как у него замирало сердце, когда Павел его хвалил, и в эти минуты он готов был запрыгнуть на стол и станцевать танец победителя, но, как вы понимаете, это было бы по крайней мере странно.

     В один из субботних вечеров, прогуливаясь по Чистопрудному бульвару, Артём увидел впереди идущего Павла, и его сердце стало биться с такой частотой, что казалось, вот-вот — и оно просто выпрыгнет из груди. Павел в неформальной обстановке вполне мог сойти за студента, выглядел он просто обалденно, на нём были короткие (правда, не совсем короткие, чуть выше колена) джинсовые шорты, низко посаженные, открывавшие взору красивые мужские ноги с лёгкой растительностью, майка с тонкими лямками, которая была не в обтяжку, а свободно болталась на плечах, открывая его руки, плечи. Глаза скрывали большие солнцезащитные очки, белые кеды, одетые на босую ногу, привлекали внимание, руку украшали какие-то массивные часы. Казалось, что одет он небрежно, как будто схватил и одел то, что под руку попалось, но это было наверняка не так. Шёл он не один, что, без сомнения, расстроило Артёма, а с каким-то парнем, ничем не примечательным. Они увлечённо разговаривали, но тут Павел замолчал, замедлил шаг и чуть заметно улыбнулся Тёме, кивнув в знак приветствия. Тёма в ответ тоже кивнул, и Павел с другом свернули в сторону, очевидно, направляясь к кинотеатру «Роланд».

     Описание этой встречи была бы неполным без упоминания о том, что Павел, увидев Артёма, был просто поражён видом парня, который стоял перед ним такой высокий, красивый, с двухдневной щетиной. На нём была небесно-голубая футболка, оттеняющая его глаза-сапфиры и облегающая его мощную грудь, потёртые свободные джинсы, которые чуть сползли с него, и внимательному взору открывался небольшой участок дорожки из волос, которая уходила под джинсы. Картина возбуждающая! Если бы Тёмка видел сейчас глаза Павла, которые полыхали от вожделения, от желания сорвать с него всё, поцеловать его и Бог знает что ещё сделать с ним! И ведь Тёма тоже этого хотел: прямо здесь при всех овладеть Павлом, и плевать он хотел на то, что другие скажут или подумают. Но, как ни печально, этому не суждено было случиться на Чистопрудном бульваре.

     Пройдя ещё немного, Артём вспомнил того парня, с которым шёл Павел, а также всех тех, кто его знает, он посмотрел на солнце сквозь листву, глубоко вздохнул, и на лице его появилась улыбка злого гения, ведь у него появился шанс сблизиться с Павлом.

     В скором времени через знакомых он узнал, где Павел проводит, так сказать, свободное от работы время, и две недели спустя, тщательно подготовившись, он направился в один из закрытых и, как принято говорить, пафосных клубов Москвы.

     Оказавшись внутри, он начал судорожно искать взглядом Павла, и вот оно, счастье — он тоже здесь! Вид у него совсем другой, не такой, как на работе, где он этакий властный и уверенный в себе парень, и не такой, как тогда, когда они встретились на Чистопрудном, где он выглядел юным студентом. Нет, абсолютно ничего общего! Тут он светский львёнок, только его любовь к массивным часам неизменна, с той только разницей, что в темноте они поблёскивали несколькими камнями, но без перебора, а в целом внешний вид парня был сдержанным и изящным, с намёком на секс, но без обнажёнки и нарочитого выставления тела на показ — есть место, где фантазии разгуляться. В руке он держал стакан, в котором явно был чистый виски. Кто бы мог подумать, что такой парень пьёт такие напитки, скорей уж какой-нибудь коктейль! Тёма был удивлён.

     Павел неспешно вёл с кем-то беседу, блуждая взглядом по клубу, и вежливо улыбался. Пересечение их взглядов стало просто неизбежным. Тёма широко улыбнулся, а Павел сначала удивился, и его бровь по привычке взлетела вверх, на секунду он потерял контроль над своими эмоциями, и на его лице появилась слишком радостная улыбка, но только на секунду. Взяв себя в руки, он лукаво посмотрел на парня и продолжил беседу.

     Тёма никак не решался подойти к нему, поскольку вокруг Павла постоянно кто-то крутился, да и вокруг него тоже: то девушки, то парни. По правде говоря, он уже давно не обращал на них внимания, ему нужен был только он! Полночи он держался в стороне, наблюдая за «героем его романа» издалека.

     Павел тем временем, конечно же, не слушал того,...   что ему говорят, да и как тут слушать, когда парень, которого ты хочешь не один месяц, но с которым по этическим, психологическим и Бог знает ещё по каким причинам не можешь быть вместе, находится очень близко от тебя. В какой-то момент он сильно разозлился на Тёму, на себя, на всех, но больше всего на Тёму. Он думал: «Зачем ты пришёл? Что тебе надо? Разве непонятно, что у нас ничего не будет? Ты только мучаешь нас обоих. Ну, я тебе устрою! Так, а что устроить?! О, придумал. Сейчас ты увидишь шоу, да такое, что обе руки сотрёшь себе ночью!» За спокойствием Павла скрывалась буря страстей, и если он что-то решил, значит, сделает это обязательно.

     Павел решил забраться на сцену и станцевать на ней. Сразу надо сказать, что танцевать он умел, за плечами у него было 12 лет успешной танцевальной карьеры в разных направлениях, последние пять лет были отданы латиноамериканским танцам, да ещё к тому же акробатика, так что было понятно: танец будет горячим. Парень подошёл к владельцу клуба, который испытывал к Паше тёплые чувства и не мог ни в чём ему отказать, и тот разрешил ему сделать это.

     В клубе звучит ритмичная музыка с латиноамериканскими мотивами, Павел оказывается на сцене, рядом крутятся два юноши Go Go. Он начинает неспеша, в такт музыке двигать бёдрами, и ритм проходит волнами по всему его телу. Руки расстёгивают сначала одну пуговицу на рубашке, а затем её участь разделяют все остальные. С одного движения рубашка слетает с Павла и попадает в лицо одному из парней. Артём, широко распахнув глаза, смотрит на всё это действие. Он видит подкачанную грудь, кубики пресса, выплясывающие затейливый танец, дорожку волос, идущую от пупка вниз и теряющуюся в джинсах.

     Танец набирает темп, бёдра Павла двигаются с такой чёткостью и амплитудой, что создаётся впечатление, что это жгучий бразилец танцует перед тобой. Постоянные вращения, от которых, наверное, у любого закружилась бы голова, и в какой-то момент Павел поворачивается спиной к зрителям, а их стало достаточно много. Все хлопают, издавая при этом возгласы одобрения, и в ответ получают улыбку благодарности, смешанной с похотью, отчего некоторым уже хочется забрать к себе столь завораживающего своим дансом парня. Павел изогнулся в танце, и на спине у него образуется ложбинка, по которой стекает капля пота и, покатившись вниз по изгибу тела, скрывается между двумя ягодицами, часть которых выглянула, когда во время танца из без того низкие джинсы сползли, обнажив верх двух половинок и ложбинку между ними.

     У Артёма член рвал его джинсы, ещё чуть-чуть, и пуговицы на джинсах разлетятся в стороны. Павел притянул к себе двух парней и, танцуя между ними, начал спускаться руками по их стальным мышцам. Артёму кровь ударила в голову, в этот момент он готов был уничтожить всех и вся и забрать Павла к себе. Неожиданно танцор повернулся, и его взгляд, как молот, ударил по Артёму, а по губам Павла пробежала улыбка, как бы говорящая: «Что, нравится?», такая наглая!

     У парня уже не было сил терпеть, он вскочил и побежал прочь из клуба — от этого видения, от всего. Через пять минут он свернул за угол, срывая с себя джинсы и трусы, схватил свой разгорячённый огромный член, который готов был взорваться в любой момент, и с остервенением начал дрочить. Перед глазами у него так и стояли капелька пота, плавно скатившаяся в ложбинку между ягодицами, и глаза, полные страсти. Оргазм так накрыл Артёма, что он не устоял и опустился на колени, тяжело и часто дыша, из глаз парня заструились слёзы безысходности. «О чём я только думал? Нам никогда не быть вместе! Но зачем он так со мной?» — мучительно думал Артём. Придя в себя, он поехал домой.

     Воскресенье. Каждый из них открыл глаза, и вся прошедшая ночь пронеслась у них в голове. Каждый из них сегодня попытался ответить на вопрос, который возник в их голове уже давно: «Что это?!»

     Павел выпил кофе, вышел на балкон, достал сигарету, прикурил, сделал глубокую затяжку. Выпуская дым, он понимал, что сожалеет о своём поступке: «Для чего я это сделал? Он же не виноват, он просто, наверное, любит меня, и пора уже это признать! И что лукавить и обманывать себя, я тоже его люблю». Мрачная улыбка пробежала по его губам. Он задумался: «Что теперь делать?»

     Артём стоял под душем, струйки живительной влаги стекали по его телу. Лбом прислонившись к стенке, он думал: «Да уж, какой же я всё-таки идиот! Как только мне в голову могло прийти, что я ему нужен! Ведь таких, как я, у него вагон и маленькая тележка! Но почему мне так тяжело?! Да всё просто, дружок, ты любишь его!» Ошарашенный этой мыслью, он выпрямился, и лицо его исказила боль от осознания того, что это правда, которая не может быть взаимной: «Да, люблю». Ему так не хотелось на работу, но дыхание новой недели, тяжело ложась на плечи, толкало его в понедельник.

     Утро. Понедельник. Банк. Каждый у себя в кабинете мыслил синхронно: «Только бы не встретить его!»

     Вечер. Понедельник. Банк. Артём вышел из своего кабинета и, проходя мимо кабинета Павла, увидел его, стоящего у окна, смотрящего на город, который так много обещал людям и так мало выполнял! С минуту он любовался им, а потом молния сверкнула в его голове: «либо сейчас, либо никогда». Отворив настежь дверь, он оказался внутри кабинета. Павел не обернулся, он знал, что это Тёма.

     — Можно? — сказал Артём, и сердце его стучало так, что ему казалось, что сейчас охрана прибежит на звук этих ударов.

     — Ты что-то хотел?!

     — Да.

     — Что?

     Ответа не последовало, только сильные руки вдруг обхватили Павла и ему на ухо такие желанные губы еле слышно прошептали:

     — Тебя.

     Не дав парню опомниться и сделать шаг назад, Артём решительно развернул к себе Павла, и на долю секунды их взгляды пересеклись. Тёма увидел в глазах юноши удивление, а Павел — решительность и непоколебимость намерения. Губы Артёма настойчиво коснулись губ Павла, и он остолбенел. Одна рука Артёма легла парню на бёдра, а другая на его затылок, не давая увернуться. Под таким напором Павел стал отвечать юноше, и чем сильнее он это делал, тем больше волна страсти захлестывала их. Руки Павла уже бесцеремонно блуждали по телу Артёма, их губы и языки исполняли причудливый танец. Неожиданно Павел отстранил партнёра и сказал:

     — Твоя взяла! Едем ко мне.

     Артём не верил своему счастью и, боясь спугнуть его, быстро следовал за Павлом, который со скоростью пули шёл к своей машине. Запрыгнув внутрь неё, они безмолвно помчались по вечерней Москве, за окнами проносились дома, магазины, машины и люди.

     Машина остановилась около многоэтажного элитного дома на набережной. Из неё выскочили два красивых парня и направились к подъезду. Поднявшись на 13-ый этаж, они зашли в квартиру. Навстречу им выбежала здоровенная кошка породы ашер и остановилась в нерешительности. Затем, оглядываясь на Артёма, она не спеша подошла к Паше, встала на задние лапы и упёрлась передними в своего хозяина. Закинув голову вверх, она посмотрела на него с вопросом: «А это ещё кто?» Павел рассмеялся и сказал:

     — Что, Таис, не ожидала гостя?! Знакомься, Артём, — потрепал он её по голове и неожиданно притянул к себе, чмокнул в макушку, в ответ на это кошка прильнула к Павлику, показывая, что тоже соскучилась по нему за день.

     В следующую секунду Павел нежно посмотрел на Тёму, отчего у него запорхало сердце.

     — Нравится? — Тёма кивнул и улыбнулся. — Зовут Таис, мы с ней вот уже три года вместе, она очень своенравная, как, в общем, и хозяин. Что же ты стоишь? Раздевайся, проходи. Может, в душ хочешь?

     Павел хитро сощурил левый глаз, а на устах у него заиграла двусмысленная улыбка. Тёма не растерялся, притянул Павла к себе, мягко поцеловал:

     — Хочу. И не только в душе! — и они оба рассмеялись.

     Павел устроил для Артёма экскурсию по квартире, которая занимала 200 кв. м. и была обставлена просто, но со вкусом. Тёма в очередной раз отметил, что Павел во всём проявлял простоту, но делал это с тонким чувством вкуса и стиля. Особенно ...  

     впечатлила его гостиная, где так же, как и в офисе, окно занимало всю стену и, открываясь, давало возможность выйти на просторный балкон, где размещался кованый чёрный стол со стеклянным покрытием и такие же стулья, а также там росло несколько пальм приличных размеров, которые делали вид сего места ещё более впечатляющим.

     После этой экскурсии Павел выдал гостю всё необходимое, в том числе и шорты, при этом они долго смеялись, как юнцы, понимая, что эта вещь ему будет, мягко говоря, маловата, на что Павел схохмил, мол, зато сразу будет всё видно. После того, как Тёма принял душ, он как можно быстрее вытёрся полотенцем и еле натянул на себя шорты. Посмотрев на себя в зеркало, он подумал: «Ну и бугор! Хм, посмотрим на его реакцию», — и улыбка маленького шпанёнка появилась у него на лице.

     Выйдя из душа, Тёма направился в гостиную, где увидел Павла, идущего ему навстречу. С голым торсом и в спортивных шортах он нёс кое-что на балкон, а шорты были короткие, и между ног висела асимметричная мотня, вдобавок ко всему шорты сидели на нём так низко, что взору Артёма предстали коротко подстриженные волосы на лобке Павла. Тут и говорить не надо, что началось у Тёмки! Его бугорок стал расти с такой скоростью, что, когда Пашка подошёл к нему, это был уже не бугорок, а бугор приличных размеров. С его левой ключицы стекала крупная капля воды и не спеша опускалась по мощным мышцам груди, учащённо вздымавшейся, прокладывая себе путь по кубикам пресса. Павел посмотрел парню в глаза, а кончиками пальцев провёл по его груди, затем одним пальцем дотронулся до капли и слизнул её.

     Тёма, конечно, парень взрослый и мог собой владеть, но только не сейчас! С силою он схватил Павла и, прижимая парня к себе до боли в костях, начал страстно целовать его губы, мочку уха, шею, обсасывать подбородок, а затем, как пером, своим языком проводить по шее. Он доходил до ключиц, зацеловывал их. Не забывая ласкать упругий зад Павла, он обнаружил, что под этими шортами нет ровным счётом ничего, кроме солидных размеров члена, упиравшегося ему в ногу. Павлу стоило больших усилий, чтобы остановить его, он охрипшим голосом прошептал:

     — Стой, стой, не сейчас. Лучше пойди на балкон, там ты сможешь остудиться вином, а я пока пойду в душ.

     В ответ он услышал:

     — Хорошо.

     Но руки не отпускали, а продолжали наслаждаться таким долгожданным моментом. Павлу всё-таки удалось вырваться из цепких и сильных рук Тёмки, и, смеясь, он сказал:

     — Потерпи, уже скоро, я буду через пять минут.

     Тёма стоял на балконе, локти его упирались в бордюр, в одной руке он держал бокал с вином и устремлённо смотрел вдаль. Сердце его стучало в висках от волнения, а нога притопывала от нетерпения. «Где же он? Он что, утонул там? Как же хочется! А если ему не понравится?» — думал Артём. Вдруг неожиданно рука с теми самыми милыми подушечками легла ему на плечо, а мягкие горячие губы коснулись его обнажённой спины:

     — Что, заждался, герой-любовник?

     Тёма повернул голову и увидел Пашку, который улыбался ему тёплой улыбкой, а последние лучи солнца освещали его глаза, и они, как коньяк в бокале, засверкали.

     — Да, очень! — ответил он, и его губы потянулись к Пашкиным, а рукой он притянул парня к себе.

     Он нежно коснулся своей верхней губой его губы, провёл по ней кончиком языка, и парни слились в нежном поцелуе. Руки Павла обнимали крепкие плечи Артёма, он прижимался к любимому, чувствуя кожей каждую его клеточку, вдыхая его аромат. Артем на ушко прошептал Павлу:

     — Может, вина?

     Тот, проводя своей щекой по его груди, только кивнул в ответ. Артём налил вина, тем временем Павел упёрся спиной в бордюр балкона и смотрел на юношу. Протягивая бокал, Тёма смотрел Павлу в глаза. Не говоря лишних слов, они отпили из своих бокалов. Взгляд Павла побежал вверх от красивых ступней парня по ногам, задержался на его полувозбуждённом члене, затем по кубикам пресса, как по лестнице, взобрался к груди и обежал каждый сосок по кругу, после чего пронзил своими глазами его небесной синевы глаза.

     Артём подошёл к нему, скользнул рукой по талии, а затем устроил свою ладонь между двух половинок бессонного рукоблудия. Последнее пересечение глаз, порывистое дыхание обоих, вырастающие горы между сильными ногами, и бокал подает на пол, разбиваясь и разбрызгивая вино на ноги двух парней, переполненных тестостероном. Рука Павла собирает волосы Тёмы на затылке и он со страстью приближает к себе его губы, впивается в них. Ему не до нежности, он хочет его, хочет жёсткости. Касания быстрые, уверенные, Артем разрывает на Павле и на себе шорты. Их члены ударяются о разгорячённые тела, смазка начинается сочиться из крупных головок, усиливая скольжение, отчего слышится мычание и вздохи удовольствия. Рука Павла сжимает твёрдый, толстый, сочный член Артёма со знатной головкой розового цвета, он покусывает шею Тёмы, облизывает его соски, которые, как два холмика, стоят и получают неописуемый кайф, становится на колени, и вот он — предмет Тёмкиной гордости и Пашкиной радости.

     Но Пашка не спешит дарить Тёме теплоту и влажность своего рта, нет, он дразнит его, проводя языком по мошонке, беря поочерёдно в рот то одно яйцо, то другое, при этом мягкими пальцами массирует уздечку, размазывая смазку по члену. Тёмка еле держится, громко издавая звуки неописуемого блаженства, думая, что лучше и быть не может, пока язык Павла не взлетает по мощному стволу, а губы не сжимают узким кольцом головку, а затем тепло обхватывают весь член. Он не понимает, где он и кто он, только его крики всё усиливаются, пока он двумя руками не хватает голову своего любовника и не насаживает её на себя по самые яйца, которые звонко шлёпаются о подбородок Павла, после чего Артём моментально со звериным рыком кончает.

     Павлу в рот хлынул фонтан спермы, сладкой на вкус, и осознание того, что это Тёма кончает, чуть было его самого не отправило в страну оргазма, но он сдержался. Проглотив всё, он облизал член друга, поднялся и тут же получил долгий поцелуй, полный удовлетворённости. В следующую секунду уже Тёмка встал на колени и со всего размаху заглотил член Павла, да так, что у того аж ноги подкосились от охватившего его чувства приятного взлёта, и это отозвалось где-то глубоко внутри него. Артём сосал размашисто, на всю длину, оттягивая яйца Павла, которые всё больше прижимались к основанию, готовясь извергнуть порцию спермы. Но не тут-то было, Тёмка уже завёлся, и ему хотелось полностью овладеть Пашкой, поэтому в его планы не входил ранний оргазм парня.

     Резким движением он развернул его так, что теперь Павел упирался руками в бордюр, а его ноги были широко расставлены, открыв Тёме великолепную картину, от которой тот чуть было сразу не кончил. Но всё-таки ему хотелось попробовать на вкус попку друга, и он от основания члена скользнул языком между ног и половинок попы. Ухватившись ручищами за две каменные и упругие ягодицы, он то сдвигал их, сжимая свой язык, то раздвигал, чтобы как можно глубже проникнуть им внутрь тела. Павел был на пределе, ему хотелось ощутить Тёмы внутри себя, он прогнулся и рукой поднял парня так, что головка его члена упёрлась Павлу в анус. Он подался назад, при этом так изогнулся и развернул голову, что их губы в этот момент встретились в жарком поцелуе.

     Руки Артёма раздвинули ягодицы парня, открывая вход, и вот он — момент, которого так ждал каждый из них! Тугое кольцо обхватило головку, а затем, скользя по всему стволу, впустило внутрь полностью желанного гостя. Тёма дал ход назад, затем уже с большей прытью рванул вперёд. (Порно рассказы) Он трахал Павла динамично, даже грубо, покусывая его шею, плечи, лаская левое ушко. Их тела покрылись испариной, а с уст срывались вздохи, рычание, шипение, полное удовольствия. Бёдра Тёмки ударялись об упругие половинки Павла. И вдруг Тёма одной рукой схватил Павла за подбородок, развернул его лицо к себе и поцеловал, кусая тому губы и мыча от приближающего оргазма, а второй рукой сжал разгорячённый ствол Павлика. Оргазм, подобно вспышке молнии и раскату грома, накрыл их обоих. Извергаясь, извиваясь, вдалбливаясь друг в друга, они слились в едином порыве.

     Прохладный ветер летней ночи обдувал их тела. Павел лёг щекой на поручень балкона, а Тёма сверху на его спину, поглаживая его бёдра и нежно целуя своего такого родного и желанного Павлика.

     Эту ночь они провели вместе. Наконец-то ночи, когда Павел спал на подушке тоски и укрывался одеялом одиночества, закончились, и теперь рядом с ним всегда будет Артёмка, который, как скала, будет защищать его от всех злых ветров этого мира, заботиться и любить его, а в ответ он получит Павлика — всего и без остатка.