Данный рассказ основан на реальных событиях, и все описанные в нем действия и детали практически не искажены художественным вымыслом.

     Стоял весенний хороший день, пахло сочной свежей травой, едва распустившимися лилиями и недавно прошедшим дождиком. Но все это не радовало Сонечку, скучающую, депрессивную блондинку двадцати пяти лет. Этой творческой, пребывающей в бесконечных исканиях внутреннего вдохновения барышне все время чего-то не хватало, она все время чего-то ждала, сама не зная до конца, чего же именно. И вроде все у нее было — и внешность более чем привлекательная, и голова более чем умная, и достаток более чем необходимый, и даже пара стихийных браков за плечами — бесценный опыт.

     Но все это было не то, ее душа вечно жаждала чего-то неясного, смутного, она даже сама не знала, чего она ждет, но верила, что сразу же узнает ТО самое, когда встретит. Короче говоря, хотелось ей жареной луны и зеленой икры, и при том одновременно, да еще и на золотом блюде, только не желтом, и не металлическом, и икра чтоб была не слишком зеленая, а луна не пережаренная. В этот самый весенний день на душе у нее было как никогда тоскливо. И именно эта тоска подтолкнула ее к глупому шагу — зарегистрироваться на сайте знакомств. Этот опыт у нее уже бывал, и, как правило, все заканчивалось тем, что она, спустя пару дней, удаляла свою анкету, разочарованная и опустошенная. И регистрируясь в этот раз, она заранее понимала — НИЧЕГО не будет, и НИКОГО.

     Все осложнялось еще и тем, что последние три года она жила в богатой мусульманской стране бывшего СССР — последствия второго брака, — и найти кого-нибудь здесь было совершенно невозможно. Нет, конечно «нравственные» мусульмане не прочь были повстречаться с русской красавицей, пользуясь ее «доступностью», но этот вариант Соню вообще не устраивал. Если и прогибаться под кого-то, то сначала душой, а уж потом телом. Поэтому поиск она осуществляла исключительно среди мужчин своего города в России, куда часто приезжала отдохнуть от «черных».

     Итак, вывесив свое фото, накарябав в анкете язвительно-саркастическую чушь, она принялась пролистывать анкеты одинокого мужичья, которое, кстати сказать, не всегда было таким одиноким, как представлялось. «Ни одной приличной морды» — с тоской отметила она, разглядывая десятки фотографий сорокалетних пузанов с залысинами или накачанных брутальных спортсменов, которые ей совсем не импонировали. Вкус у нее был, конечно, весьма неоднозначен. Но она знала, чего ищет — моложавого стройного мужчину под сорок, умного и в меру саркастичного, сексуального и чувственного. Чтоб с ним можно было все — и поговорить, и посмеяться, и отличным сексом заняться. Таких мужчин было очень мало, особенно на сайтах знакомств. Продолжая листать анкеты, Соня с тоской подумала — все равно из этого ничего не выйдет. Ничего. Другая страна, расстояние, редкие встречи, если до них вообще дойдет... Ерунда это все.

     Ей приходили сообщения, конечно же, но она на них не отвечала — никто не прошел ее фейс-контроль. Случайно она ткнула на анкету какого-то мужика, который был на сайте в этот момент. На фото было непонятно, как он выглядит, ибо облачен он был в лыжный костюм и темные очки, скрывающие пол лица. Возраст был подходящим — 40. И ясно было, что он именно того телосложения, как она любила — легкоатлетического, но не тощего, с сильными мышцами. Все остальное пока оставалось загадкой. Привлек ее статус мужика — его, кстати, звали Дмитрий. Так вот, Дмитрий сообщал, что он алчет. Непонятно чего, неясно кого. Соня улыбнулась, и отметила про себя, что должно быть, он весьма не так прост, как подавляющее большинство здесь. Ей стало интересно поглядеть на его лицо, но это было единственное фото Дмитрия, и она покинула его страницу.

     День или два спустя, Соня вновь открыла свою страничку на сайте. Куча безграмотных, серых сообщений от мужичья, гости, оценки... И в гостях красовался Дмитрий, тот самый, алчущий. Что-то екнуло у нее в душе, когда она обнаружила его на своей странице. О, это чувство ей было хорошо знакомо. Дважды оно посещало ее, и дважды привело к замужеству. Магическая женская интуиция. И сейчас она кричала ей — ОНО! Бери! Но, как это часто бывает, голос разума и логики перекричал внутреннюю женскую чуйку — чушь это все. И несбыточная блажь. Все же ткнув на фотографию Дмитрия, она снова зашла на его страничку. Смотреть там особенно было нечего, только что-то заворочалось в груди, когда спустя минуту он опять зашел к ней. Зашел, но ничего не написал, и даже фотку не оценил. А она ведь была так хороша! Неужели не зацепили его эти зеленые глаза, нежные правильные черты, золотистые локоны?

     Так и не решившись написать ему первой, она вновь пропала на пару дней. Однако продолжала думать о нем. Отчего-то он запал ей в душу, хотя, казалось бы, с чего? Но запал — она чувствовала, что это не случайно, он не должен пройти мимо. И предчувствие ее не обмануло. Он все ж таки написал ей. Написал какую-то банальную ерунду, но это было не важно! Он сделал первый шаг, и это было здорово. Завязалась переписка, и с первой же его фразы, с первого правильно построенного сложноподчиненного предложения Соня поняла — ЭТО ОНО. Здесь надо остановиться, и больше не искать. Попереписывавшись немного на сайте, оба они, и Дима, и Соня, сочли это неудобным, и перешли на всем известную, широко используемую соцсеть. После этого Соня удалила свою анкету с сайта.

     Честно говоря, Соне не терпелось увидеть его лицо. Так хотелось рассмотреть его получше. Но ее постигло разочарование. На его страничке в соцсети почти не было фотографий, все какие-то групповые, он на заднем плане, лица не видать, ничего не ясно... Кроме того, что у него были темные волосы. Это сразу же стало первым минусом — она была неравнодушна к блондинам, ну на худой конец, к светло-русым, оба ее предыдущих мужа были именно блондинами. Черноволосых она терпеть не могла, да еще если они и смуглы, и кареглазы... Но Дмитрий так ее заинтересовал, что она решила не заморачиваться на его внешней оболочке.

     Очень скоро, спустя несколько дней плотной переписки, она окончательно убедилась в том, что наконец нашла то, не знаю что, но чего всегда ей не хватало. Нет, они не переписывались о банальной ерунде, не затрагивали никаких интимных тем, он не осыпал ее комплиментами, хотя она была бы не против, и вообще не демонстрировал никакого желания ее соблазнить. Исписав сотни страниц всего за тройку дней, они так и не знали, кто кем работает, кто с кем живет, у кого какая машина, сколько детей, мужей, жен... Зато стало ясно, что оба они умны, обладают тонкой душевной организацией и чутким, хрупким внутренним миром. Соня была в восторге, и читая каждое вновь присланное его сообщение, она с затаенным страхом все больше убеждалась — это то самое общение, которого она всю жизнь искала, но так и не нашла. Узнавая друг друга изнутри, постигая внутренние миры, они как-то избегали внешней, реальной жизни. Надо сказать, что Дмитрию было известно о ней чуть больше, он хотя бы мог ее видеть — фотографий у нее была куча. Она по-прежнему пребывала в неведении, каков он. Представляя его, и всегда по-разному, она томилась от желания увидеть его черты. И однажды попросила открыть личико.

     Каково же было ее удивление, когда она открыла фото, что он ей послал. С крупного плана на нее смотрел брутальный черноволосый кареглазый самец с квадратным подбородком и двухдневной щетиной. Полнейший антипод ее идеала. Сказать, что она расстроилась, это не сказать ничего. Да, Дмитрий был привлекательным для большинства, но не для нее. Ей казалось невероятным, что такой чуткий и тонкий мужчина мог обладать внешностью мужиковатого спортсмена. Насчет спортсмена, она, кстати, не ошиблась — он и в самом деле им оказался. Спустя недолгое время, она даже написала ему: «Как же удивительно, что ты, будучи тонким, творчески устроенным человеком, занимаешься совсем неподходящими занятиями. Я бы прошла мимо, если бы мы познакомились в реальности, и я не узнала тебя ...

  прежде изнутри, а не снаружи». На это он ответил ей: «Спасибо, с тобой очень хорошо».

     Очень скоро Соня примирилась с его внешностью а-ля мачо латинос, и их чуткое, нежное душевное общение продолжилось. Оно по-прежнему носило платонический характер, ни намека на половое влечение, ни сального словечка... Но вот однажды она явственно ощутила что его влечет к ней. Как к женщине влечет. Он никак не давал ей этого почувствовать, просто она вдруг это поняла. Робко коснувшись этой темы, она получила категоричный ответ — он не свободен. Спустя еще какое-то время, ответ дополнился уточнением: «Да, возникло влечение. Но это неправильно, давай оставим все, как есть. Ты нужна мне, не хочу все испортить.»

     И они оставили... На несколько дней. За это время в голове у Сони промелькнуло столько мыслей! Зачем же несвободный мужчина зарегистрировался на сайте знакомств? Он сразу сказал, что хотел бы найти приятное общение, друга, собеседника. Но почему в ней, молодой красивой, а не в ровеснице, не в мужике, наконец? Не решившись задать ему эти вопросы, она с тоской рассматривала его фото, ощущая все нарастающее желание поцеловать эти соблазнительные губы с красивым изгибом. Соня не расспрашивала Диму о его семейной жизни. Она была довольно умна, чтоб сообразить, что она у него не удалась. Со дня их знакомства они буквально все время проводили друг с другом, она просыпалась с планшетом в руках, и засыпала так же.

     А он, даже будучи за рулем не мог оторваться от переписки с ней, и в выходные, которые всегда проводил на даче, и явно не один, он тоже не мог отказаться от общения с Соней. Какая жена не заметит, что ее муж целыми днями переписывается с другой? Да к тому же из общения стало ясно — Дима спит один, в зале, на диване, часто сам себе готовит, убирает квартиру и вообще как-то автономно существует. Ей стало ясно, что, по-видимому, там произошло отдаление друг от друга, но расспрашивать об этом Соня считала неприличным. Если он захочет, расскажет сам. Оба они очень уважали внутренний мир друг друга, и не лезли туда с грубыми расспросами. И это лишь способствовало их сближению. С каждым днем они все больше открывались друг другу в сокровенных мыслях, делясь опытом, вскрылись некоторые секреты, даже такие вещи, о которых прежде никто и никогда не знал. И это было обоюдно — она доверялась ему, он — ей. Но как бы они не старались избегать темы влечения, оно росло, и становилось настолько очевидным, что однажды это прорвалось наружу.

     Справедливо говоря, инициатором была тут Соня. Она решила немного помочь Дмитрию, раскрепостить его, заставить избавиться от чувства вины. У нее было иное мировоззрение, и она считала непростительным отказаться от искреннего влечения, от настоящего притяжения, и если оно возникло, хоть и на такой неблагодатной почве, то пусть уж цветет. Однажды утром, как всегда погруженная в переписку, она без предупреждений просто взяла и отослала ему фото своего декольте. Фото вышло красивым, без пошлости, банальной телесности, которой никого не подкупишь, особенно такого серьезного и цельного человека, как Дима. На самом деле, ничего особенно не было видно, лишь очерченный силуэт груди в тонкой ночной сорочке в лучах утреннего солнца, и изгиб нежной шеи с выбившимся локонком светлых волос. Фото получилось нежным, красивым, и совсем не вульгарным. Дима отреагировал... И признался наконец, что она сильно его влечет к себе, однако это влечение его мучает.

     Но мучило оно недолго. Соня чувствовала его искреннее желание, и всячески помогала ему это желание проявить. Чего добивалась, на то и напоролась. Еще до того, как проклюнулся в их общении эротизм, они изобрели такую приятную игру — создавать вдвоем какие-то воображаемые картины, например, виртуальные путешествия по загранице, в которой Дима не был никогда, а Соня бывала часто. Они вместе гуляли по знакомым ей местам благодаря фантазии и слитности сознания, какому-то волшебному и таинственному взаимопроникновению друг в друга. Эти ощущения были столь реальны, что затмевали убогую и однообразную бытовую повседневность. Им полюбилась такая игра, и они часто ею занимались. И теперь им было доступно кое-что еще — близость. Интимная близость, которой в реальной жизни они оба были лишены.

     Началось все с прекрасной, утонченной картины, которую они снова рисовали вместе. Он начал первым...

     — Ты стоишь лицом к окну, на тебе вечернее платье. Возможно, мы только что вернулись из театра. Ты так задумчива и молчалива, ждешь, что я подойду к тебе.

     — Мне волнительно. И я слышу твои приближающиеся шаги.

     — Медленно подхожу к тебе, и легко касаюсь пальцами твоего обнаженного плеча. Нежной бархатной кожи... Ты вздрагиваешь от моего прикосновения, и по твоей руке бегут мурашки удовольствия. Скользну пальцами вниз по руке... Как она нежна!

     — У меня дыхание перехватывает...

     — Твои волосы щекочут мне подборок, и я погружаюсь в них, вдыхая твой аромат, прикрыв от удовольствия глаза. Ты пахнешь карамелью... Так сладко. Мне невыносимо хочется коснуться губами твоей кожи, попробовать тебя.

     — Я жду твоих прикосновений, хочу твоих поцелуев.

     — Потеревшись о твои волосы лицом, я осторожно сдвигаю их пальцами и касаюсь губами твоей теплой шеи.

     — Я чувствую, как твое дыхание ласкает меня, заставляя волоски шевелиться, от чего дрожь пробегает по всему моему телу.

     — Ты божественно пахнешь. С наслаждением втягиваю твой теплый запах, и больше не могу себя контролировать. Мои поцелуи покрывают твои плечи, руки... Я хочу твоих губ.

     — А я — твоих. Я жду их, мне нетерпится ощутить их вкус...

     — Приобняв тебя за плечи, разворачиваю к себе, и вот ты так близко... Приподняв личико за подбородок пальцами, я приближаюсь к твоим губам.

     — У меня кружится голова от предвкушения. Поцелуй меня, пожалуйста.

     — Я смотрю в твои глаза, и они затягивают меня вглубь себя. Моя голова тоже кружится. Ты сводишь меня с ума. Не замечая как, я касаюсь твоих губ, нежно, мягко...

     — Я сейчас сознание потеряю! У меня внутри все переворачивается, и мне тяжело стоять, я боюсь упасть.

     — Я крепко тебя обнимаю, чтобы ты не упала, и пробую твои губы на вкус языком. Медленно-медленно, я обрисовываю им контур твоих губок, изучая каждую складочку на них. Дойдя до уголка губ, целую его, все так же медленно, томя тебя нетерпением.

     — Мне так хочется продолжать, не отстраняй своих губ!

     — Не торопись. Я хочу тебя долго мучить. Испробовав поцелуем один уголок губ, я медленно двигаюсь к другому, обцеловывая каждый миллиметр твоего сладкого ротика. Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя глубоко?

     — Очень... Дим... Я реально трепещу сейчас и у меня кружится голова. Я будто бы все чувствую. Продолжай.

     — Осторожно захватываю твою верхнюю губку, и начинаю ее слегка посасывать... Затем отпускаю ее и то же самое делаю с нижней. А потом снова с верхней.

     — Мне так нетерпится! Я хочу впустить тебя внутрь...

     — ))) Не так быстро, милая. Сначала я хочу подразнить тебя. Пощекочу языком твои губы, проведу кончиком между ними, и снова пососу твои губки по очереди.

     — Я изнемогаю...

     — Хорошо, ты получишь настоящий поцелуй. Примкнув губами к тебе, я раздвигаю языком твои створки и вхожу внутрь. Твой язычок встречает меня, мы касаемся друг друга кончиками и играемся в твоем ротике. Я теснее обнимаю тебя и подтягиваю к себе...

     — Дима... Я с ума схожу. Я сейчас потеряю сознание. Давай остановимся, пожалуйста.

     В этот раз, их первое физическое сближение, Соня не смогла пойти дальше поцелуя. Это многим покажется странным, как один поцелуй, да еще и виртуальный, мог заставить ее терять сознание, но тем не менее это действительно было удивительно нежно и волнующе. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди, это был не просто поцелуй, это было соприкосновение двух душ. Тот, кто влюблялся в душу человека, не касаясь его тела, легко ...  

     поймет, какие чувства охватывали Дмитрия и Соню.

     После случившегося глупо было продолжать притворяться, что они лишь друзья, и очень скоро подобное повторилось. Но уже в более откровенных картинах. Момент был такой подходящий, Соня испытывала сильное томление, ей хотелось мужчину, со дня на день должны были начаться критические дни, ее матка сокращалась, и девушка ни о чем не могла думать, кроме как о мужском члене, массирующем ее изнутри. Набравшись смелости, она рассказала Диме о своем состоянии, и он решил ей помочь...

     — Знаешь, он большой. — похвастался он.

     — Я в этом нисколько не сомневалась.

     — Только не думай, что мне теперь от тебя только это нужно. Я просто хочу сделать тебе приятно.

     — А я и не думаю. Я уже забыла о том, что такое мужчина. Ты так мне нравишься, я не в силах устоять...

     — Тогда расслабься, и позволь мне... трахнуть тебя буквами))))

     — Я не могу этого дождаться!

     — Блин, я на работе сижу, и у меня джинсы сейчас лопнут. Так стоит, и головка из-под ремня выглядывает.

     — Он настолько большой?

     — Да.

     — Хотела бы я сейчас прийти к тебе на работу)))

     — Тогда я немедленно схватил бы тебя и утащил в подвал.

     — А что бы ты сделал там со мной?

     — Оттрахал бы, до визга.

     — Как же заманчиво...

     — Хватаю тебя, тащу за руку за собой, мы спускаемся в подвал и я запираю его. Подхожу к тебе и сразу целую, проникая языком в твой рот. Нравится?

     — Продолжаааай...

     — Я так сильно тебя хочу, у меня все время член болит, с того самого дня, как начали общаться. От постоянного стояка. Как же я хочу тебя.

     — Так чего же ты ждешь? Я тоже очень хочу...

     — Я хочу, чтобы ты приласкала его. И намекаю тебе на это, обхватываю руками за шею и заставляю тебя спуститься вниз, опускаю тебя на колени.

     — Я поняла твой намек))) Только я хочу, чтобы ты сделал это сам...

     — Чтобы сам трахнул твой ротик?

     — Да.

     — Скидываю рубашку и расстегиваю джинсы. Теперь он перед тобой.

     — Какой красивый... Мне хочется его поцеловать. Попробовать его вкус. Приблизив губы, осторожно пробую его. Начиная с головки, покрываю весь его поцелуями, спускаюсь к яичкам и по очереди беру их в ротик. А затем снова возвращаюсь к головке. Немного подразню ее язычком, присуну в дырочку, облизну...

     — Я хочу, чтоб ты уже начала сосать. Пропихиваю его вглубь и упираюсь в щечку твою. Откинув твои волосы, поглаживаю по щеке, ощущая свой член за ее стенкой. Придерживая твою голову руками, начинаю медленно трахать, оттягивая щеку. Я так возбужден. Ты поднимаешь свой взгляд, и я вижу в нем страсть и желание. Мне хочется тебя поцеловать и я спускаюсь на колени, к тебе, и целую тебя в губы.

     — Я очень хочу тебя. Ты такой горячий.

     — Здесь есть старый стол, я хочу трахнуть тебя на нем. Подхватываю тебя на руки и усаживаю попкой на край стола, задираю твою юбочку и развожу ножки в сторону. Твои трусики намокли, я вижу пятнышко. Спущусь и поцелую тебя туда.

     — Я так завелась, твое дыхание такое горячее... Иди ко мне!

     — Я тоже не могу уже терпеть. Сдвигаю трусики в сторону и вхожу в тебя. Так хорошо. Тебе нравится мой член?

     — Очень. Я внутри очень узкая. Тебе комфортно?

     — Ничего, я тебя растрахаю как следует. Как же давно я хотел тебя трахнуть... Натянуть на себя, чтоб ты визжала и ссалась от восторга. Ты ссалась когда-нибудь под членом?

     — Нет...

     — Мы это исправим. Я тебя заставлю брызгать. Трахаю, трахаю еще. Ты так громко стонешь, чтоб ты не орала так громко и нас никто не услышал, а то еще уволят нахер, я крепко целую тебя в губы, продолжая интенсивно трахать. Стол сейчас сломается!

     — Какой же ты горячий... Страстный.

     — А ты думала я лошара и тихоня? Я тебя так буду трахать, ты ноги сдвинуть потом не сможешь. Сучка. Хочу чтоб ты кончила. Давай.

     — Помоги мне немного.

     — За клитор подергаю, одновременно трахая. Тебе это нравится? Так ты кончишь?

     — Да, только не останавливайся!!!

     — И не подумаю. Пока не почувствую, что ты стискиваешь мой хуй оргазмом, не остановлюсь. Давай, наслаждайся...

     — Я кончила. — сообщила Соня, украсив сообщение стыдливым смайликом.

     — Хорошо. Я рад.

     — А ты?

     — Главное, что ты. Я хотел тебе помочь. Но это не одолжение, мне правда хочется, чтоб тебе было приятно.

     После этой вспышки страсти, они договорились, что подобное будет случаться не слишком часто, а то еще чего доброго испортится то удивительное чуткое и нежное душевное общение, которое у них уже укоренилось. Но что случилось однажды, то обязательно случится снова. И снова. И снова... Чем дальше, тем больше. Эпизоды нежности и страсти случались вновь и вновь, и дошло даже до того, что Соня осмелилась показать Диме свою интимную ложбинку на фото. Увидев ее розовую аккуратненькую раковинку с красивыми губками и маленьким клитором, он восхитился ее нежностью, и в то же время звериная похоть охватила его. Как же мешало расстояние! Им обоим теперь было недостаточно пусть и реалистичных, ярких, но все же виртуальных встреч. Дима согласился с Соней, и отпустил контроль, упав с головой в это нежное влечение. Он настолько далеко зашел, что стал присылать ей фото своего распертого кровью члена, который и в самом деле оказался довольно большим и красивым. Дима признавался, что сходит с ума от ее раскрепощенности, и ему не верится, что одна и та же девушка одновременно и нежна, утонченна, умна, и настолько откровенна в интимном общении. В свою очередь Соня радовалась, что даже позволяя себе временные страстные горячие игры, они по прежнему сохраняли ту тонкую и теплую нежность друг к другу, духовную близость и уважение.

     Оба они изнывали от тоски друг по другу, от невозможности обняться, поцеловаться, заглянуть в глаза живьем. Ночами Соня обнимала подушку, прижимаясь к ней, представляя, что он рядом, и целовала мягкий валик, воображая Димино лицо. А он чего только не подкладывал под себя, представляя ее тело, страстно сжимая одеяло в объятиях. Отчего-то им обоим даже в голову не пришло поговорить по скайпу, ни разу! Хотя их виртуальный роман длился уже несколько месяцев, они никогда не видели друг друга кроме как на фото, и не слышали голоса. Разве что Дима заслушивался песней, которую пела Соня — она была певицей, и скинула ему дорожку со своим голосом. Мечтая о реальных объятиях, поцелуях, он с тоской понимал, что даже если Соня не была бы так далеко, он не позволил бы себе к ней прикоснуться. А ему так хотелось ее познать... Всю.

     Это не могло больше продолжаться так, как продолжалось, и вот однажды, проснувшись утром, Соня поняла — она должна увидеть Диму в реальности. Сложности здесь никакой не было. Этим же днем она купила билеты, и через две недели должна была уже гулять по знакомым улицам родного города, вместе с ним. Узнав, что она вот-вот приезжает, Дмитрий опешил. Реальность угрожала этому прекрасному, чувственному миру, который они выстроили вместе с Соней. А что, если он разрушится, разобьется о слишком категоричную реальность? Но в то же время все в нем трепетало в предчувствии встречи. Он ждал ее, как никогда и никого в своей жизни. Она стала для него единственным лучиком света, единственной близкой душой, единственной желанной. Он не меньше чем она изнывал от разлуки, жаждал ее обнять и поцеловать на самом деле. И вот она приехала...

     Продолжение следует.