Параллели.

     ДЕТИ.

     23.48. Балкон

     Настя и Вика ползли по балкону, стараясь не задеть сохнущие вещи. Сердце обеих ужасно колотилось, руки немного тряслись, из-за еле сдерживаемого смеха все время не хватало воздуха и, казалось, что вот-вот что-то произойдет. Но что? В карих и голубых глазах постоянно сверкали фантастические образы, создаваемые одурманенным сигарами мозгом.

      — Вика, папа меня убьет!

      — Все будет в порядке, мы взяли всего три штучки!

      — Он все равно меня убьет... Дурацкие сигары, блин...

     Наконец они доползли до соседнего окна, выходящего из соседней спальни на балкон, напротив которого за простынями была открыта форточка. Длинный балкон, выход на который был из двух комнат, спальни Насти и спальни для гостей был их постоянным ночным развлечением. Сидя под окном, облокотившись на отделанную деревом стену, подруги достали последнюю кубинскую сигару.

      — Так, надо отщипнуть кусочек от края

      — Нет, хватит, в прошлый раз ты пол сигареты откусила

      — А я говорю, надо! Вот так... — Послышался хруст сигареты и покашливание Вики.

      — Фу, какая гадость

      — Я же тебе сказала, не надо кусать!

     Через пару минут по балкону стал расползаться слабый туман.

      — Классно вчера посидели.

      — Да.

      — Прикольно, я официально взрослая...

      — ФФФФФФФФФФ... — выпущенный дым сигареты стал подниматься вправо вверх и оседать на сохнущей простыне.

      — Знаешь, а мне тот высокий, светленький немного даже понравился. Как его — Саша?

      —Нет, Сергей. Он кстати опять остался у нас ночевать. У него послезавтра последний экзамен...

      — А сколько ему?

      — Мама сказала двадцать три, но выглядит он старше.

      — И не говори...

      — А где он спит?

      — Прямо за этой стенкой, — фраза была сказана без эмоций, при этом изо рта вылетело большое белое облако.

      — Так сколько он у вас уже ночует?

      — Сколько, сколько... — тут вылетели бублики, — две недели, вот сколько.

     23. 35. Комната Сергея.

     Сергей в четвертый раз проверил защелку на двери, ничего не изменилось — она закрыта. Скидывая подушку и одеяло рядом с кроватью, он преследовал только одну цель, поднять высоту кучи до уровня, при котором стоя на коленях его член вошел бы прямо в отверстие разрезанного им матраса. Небольшой надрез в ватном матрасе, проделанный перочинным ножиком, был не самым лучшим вариантом мастурбации, но Сергей уже мало думал об этом. Гость спускал спортивные штаны, держа в зубах упаковку презервативов, при этом его взгляд не отрывался от бука стоящего на кровати. Оставались считанные проценты до полной скачки фильма. «Вот, наконец, все и готово. Ну, что, поехали... « — дотронувшись до члена, он почувствовал, как тот начал напрягаться и расти прямо у него в руке. Сергей стал натягивать презерватив, постоянно поглаживая головку и пытаясь начать дышать ровно. Сунув в прорезь два пальца, он резкими движениями немного разорвал сбившийся кусок ваты, увеличивая отверстие в размере.

     Член вошел легко, даже слишком легко. Целующиеся девушки из бука вот-вот готовы были появиться рядом и помочь Сергею, но к его большому сожалению этого не происходило. Простое вставление члена в отверстие приносило мало удовольствия, так он не получал там почти никого сопротивления. Стоя на коленях, выпрямив спину, положив одну ладонь на другую, он надавил на матрас сверху и снова ввел член, от чего презерватив вытянулся, а нейроны в мозгу заработали быстрей.

     23. 54. Балкон.

      — Интересно, чем он занимается ночью.

      — Как чем? Спит, как и все...

      — Все? Мы то не спим...

      — Загляни, если сможешь его увидеть через шторы.

     Немного пошатываясь, Вика стала на коленки и немного приподняла голову. Спустя секунду одной рукой закрыв нос и рот, резко села дергая Настю за плечо.

      — Ты что с ума сошла? — в ответ давящаяся Вика продолжала ее трясти, — Дурочка, я с тобой больше не дружу.

      — Сама ты дурочка, посмотри в окно. — Задыхаясь, сказала Вика.

     Обе подруги поднялись, стараясь вести себя как можно тише и не смеяться. Их взгляд приковал Сергей, изо всех сил работающий торсом. Он не смотрел в экран, его голова была задрана вверх, а руки с каждым движением вперед старались надавить на матрас как можно сильнее.

     23. 56. Комната Сергея

     Ноги совсем устали, сильно ныло спина, но оставалась еще пара раз. Сергей чувствовал приближающийся конец, он шел к нему. Снова вставив член в отверстие, гость медленно начал ложиться на локти, одновременно садясь на одеяло. Полностью закрыв собой левую руку, правой он взял член, чуть подергивая тот, чем вызывал тряску всего тела.

     23. 56. Балкон

      — Вика поползли в комнату, — шепот шел из-под простыней.

      — Подожди, мне интересно, что он сейчас сделает. Ты смотри, какой сложный мальчик.

      — Если он нас заметит нам крышка.

      — Почему-то нам крышка. Нет, крышка будет ему. Ладно, завтра я с ним пообщаюсь на эту тему.

      — Ты что совсем уже... Как пообщаешься?

      — Как? — ползя обратно и посмеиваясь, — Просто.

     00. 12 Комната Родителей

      — Андрей, мне надо уехать в командировку, на базу. — Тихий голос жены говорил прямо в ухо.

      — На сколько?

      — На две или три недели.

     01. 17. Спальня Насти.

     Подруги лежали молча, рассматривая темноту. Вика слышала, как тяжело дышит соседка, она знала, что Настя подобного еще не видела и в голове у нее сейчас крутятся разные мысли.

      — Ну и как тебе Сергей? — голос Вики смеялся.

      — Ничего, — ответная улыбка.

      — О чем ты сейчас думаешь?

      — Ни о чем... — К сожалению, Настя не умела врать.

      — Завтра я пересплю с ним, — слова, после которых в темноте повисла тишина.

      — Что?

      — Я говорю, что пересплю с ним...

      — Вика ты в своем уме? Я все расскажу твоему отцу.

      — Нет, не расскажешь, — — голос приблизился к кровати Насти, — ты будешь молчать.

     Одна ладонь Вики закрыла рот Насте, а вторая поползла в широкие белые штаны ночного костюма. Настя начала сопротивляться, пытаясь оттолкнуть руки, сверху раздался голос: «Молчи, хвати этого всего, лежи не дергайся!» Спустя минуту веселые пальчики работали в ее штанах. Средний палец влез внутрь, а большой все время массажировал мягкую суховатую кожицу подруги. Настя уже не хотела убрать руки, она за них держалась... Сильное сопение носом, постоянные попытки повернуться на бок, молящие глаза вызывали улыбку на лице Вики. Большой палец стал давить сильней и двигаться, словно при пересчете купюр в толстой пачке, проводя по колючей поверхности. Сильно надавив на район штанов, под которым работала рука, Настя согнула в коленях обе ноги, выпячивая грудь вверх и пытаясь подняться. «Тихо, тихо. ШШШШШ... « — все сказанное Викой было произнесено в лицо Насте. «Завтра, часов в пять, после того как уйдут твои родители, пойдешь, погуляешь на улице. Ты поняла?» — в ответ было лишь удовлетворительное покачивание головой. «Вот и молодец»

     17. 20. Зал.

      — Ну что Сережка, когда ты уезжаешь?

      — Сегодня вечером.

      — О как, даже не отдохнул.

      — Да я дома отдохну.

      — А тут чего не хочешь?

      — В каком смысле... ?

      — Почему ты постоянно смотришь на мою грудь? — агрессивный метод, который выбрал Вика, был не совсем обычен, но у неё оставалось мало времени. Она знала, что нужно действовать быстро и напористо, что бы все удалось.

      — Что... ?

      — Ты хочешь ее потрогать?

      — Нет, не хочу, — смущение Сергея достигло своего пика.

      — Ты врешь?

      — Нет. Перестань, что ты говоришь? Я на такое не способен.

      — ...

 

     Я знаю, на что ты способен. Вчера ночью ты себя показал. И вообще, почему ты оправдываешься?

      — Что показал... ? Я не оправдываюсь... — Сергей чувствовал себя неестественно. Он не знал, как действовать в такой ситуации.

      — А сейчас ты смотришь на мой рот?

      — Какой рот? — Сергей просто не понимал, что происходит и как отвечать на вопросы.

      — Обычный, мой, нежный рот.

      — Это... мне пора идти. — Сергей почувствовал странные изменения в штанах.

      — Ты хочешь мой рот? Ты постоянно смотришь на него или на грудь. То на рот, то на грудь. Если хочешь, скажи, и прямо сейчас решим проблему.

      — Мне пора... — он повторил еще раз, но почему-то не вышел из комнаты, продолжая смотреть на черные облегающие джинсы Вики. Глаза стали постепенно загораться, а в висках стучать.

      — Другого такого случая не будет, подумай, пока не ушел.

      — Сядь на край, — произнося это, Сергей с каменным лицом, стал расстегивать джинсы, на ширинку которых было оказано заметное давление.

      — Ты уверен? — она решила с ним поиграть.

      — Сядь на край я сказал... — голос стал грубее и жестче.

     Расстегнув штаны, все уже было в боевой готовности. Схватившись за ее черные волосы, Сергей попытался запихнуть член до конца, но Вика, упершись одной рукой ему в ногу, а второй в живот помешала сделать это.

      — Руки убери... Убери сказал, — прозвучал почти крик, — вот так, а теперь прикуси его.

     Вику все время подташнивало, из-за ребристой палки во рту, которая постоянно заходила в самое горло. Ей были не приятны волосы на теле Сергея, которые были у нее пред глазами, поэтому она постоянно упиралась руками в его ляжки. Но чем сильнее она упиралась, тем сильнее он давил ей на затылок. Наконец брызнула струя, чего-то непонятного на вкус, с сахарным оттенком, от которой ее чуть не вырвало. Ей захотелось выплюнуть это, но Сергей зажал рот рукой и, смотря в глаза, стал повторять: «Глотай, глотай!» Сделав два глотка ей действительно стало плохо. Липкий кисель, который невозможно проглотить был везде. Он был на зубах, на деснах, перемешанный со слюной был на языке. «Иди, попей воды и все станет нормально». Вика тут же подскочила и понеслась в ванную. «Вот я и отдохнул», — Сергей стал заправляться.

     Родители.

     Прошло две недели со времени отъезда матери Насти в командировку. Суть ее заключалась в сборе геологических сведений о верхних слоях почвы какой-то равнины. Сама по себе база находилась в отдаленной деревне, однако информацию нужно было собирать, проехав еще 15 км от этого места. Марина уже не раз была в подобных местах и поэтому привыкла к многим лишениям жизни. Вместе с ней первый раз поехала молодая выпускница геологического и еще пара мужчин.

      — Так Светлана, директор базы сказал, что тратится слишком много воды и энергии, поэтому мыться будем вместе, надеюсь, ты не против? — сказанное Мариной, взволновало Свету, но она не подала виду.

      — Света, я смотрю, ты стесняешься, может, ты хочешь повесить занавеску?

      — Да, как-то странно, я к такому еще не привыкла.

      — Ладно, завтра у Петровича возьмем клеёнки кусок, а сейчас пока будем без неё.

     Последние дни командировки Светланы выдались напряженными: ссора с начальником, рваный костюм, который ни разу не одела и сломанный телефон. Хотелось спокойствия, свежести, расслабления. Войдя в кабинку, становясь за куском, так называемой занавески, которую Петрович явно отрывал от сердца, света обернулась и, смотря на Марину, которая была занята своим делом, начала мучительно взвешивать все за и против. Рука, натирающая живот по кругу с куском мыла стала опускаться все ниже. Мозг светы знал, чего хочет тело, однако чувство страха и стыда удерживало его. Начиная намыливать бедра, рука усердно ходила от коленки вверх, пытаясь как можно дольше задержаться вверху и посильнее там нажать. Расставив ноги Света снова взглянула на клеёнку — Марина стояла к ней спиной. Приложив ладонь и тря вытянутым куском мыла между ног, глаза самопроизвольно закрылись, а сами ноги стали подгибаться. Света изо всех сил пытал не издать ни малейшего звука.

      — Ну что там у тебя с Иванычем за скандал сегодня был?

     Света хотела ответить но, задыхаясь, удалось только что-то невнятно промямлить. Обернувшись, Марина через оборванную, просвечивающуюся, ромбовидной формы клеенку увидела Свету, которая стояла к ней боком, однако то, что она делает, было понятно с первого взгляда. Быстро отвернувшись, Марина продолжила: «Ты на него не обижайся он хороший, просто хочет показать кто тут главный».

     Остановившись на секунду, Света произнесла: « Да, я тоже так думаю».

     Одумавшись, Света свела ноги вместе, однако, рука вновь потянулась вниз — победить желание оказалось труднее, чем предполагалось. Сведенные ступни мешали, но Светлана боролась сама с собой, пытаясь все таки заставить тело слушаться. Пальцы стали сильнее прижимать кусок мыла и тереть бедра. Как-то незаметно подогнулись колени, ладонь стала натирать ляжки все выше, в конце концов, намыливая, по мнению Светы «самую запачканную» область тела. Каждый раз, трогая место между ног, доза адреналина поступала в кровь, вздох становился глубже и громче. Тело перестало держать равновесие и к необдуманности Светы пришлось еще упереться рукой в стену напротив. Светлана уже не пыталась бороться, она пыталась обмануть себя. «Надо престать... « изначально возникшая мысль, медленно трансформировалась в «Я сделаю это быстро...»

     Водя ладонью туда и обратно, ноги еле заметно начали сгибаться и вновь разгибаться, ступни же всё по-прежнему были вместе. К концу, казалось, что вот-вот Света сядет на корточки.

      — Когда я сюда пришла, Иваныч тоже на меня давил, но позже все образовалось.

      — Я... Я тоже так думаю, — последняя фраза, сказанная хриплым голосом из ада, явно была не к месту и произнесена зря.

     Марина, услышав голос Светы, снова повернулась. Лоб Светы лежал на вытянутой и упершейся в стену руке, а тело как странном танце, раз за разом приседало, немного потрясывая при этом грудь. Из руки выскочил смыленный с одной стороны кусок мыла, однако ладонь медленно продолжала натирание меду ног, без малейшей реакции на звук падения. Вновь отвернувшись, Марина решила еще разок помыть голову, давя шампунь на ладонь. В дУше образовалось странное молчание. Марина ждала конца и через пару секунд она услышала напрягшуюся Свету, словно пытающуюся поднять непосильные ей 200 килограмм. Таких глухих звуков, происходящих из открытого рта, чем-то напоминающих покашливание, было около 3—4, затем шел только звук льющейся воды. В это время Светины бедра и колени тряслись, а живот схватила сдавливающая судорога. Выпрямляя ноги, Светлана пришла в себя, тут же решила продолжить беседу: « Что?». Опять странный вопрос, на который последовал соответствующий ответ: «Ничего...»

     Вытираясь, Марина наблюдала за Светой. Прижав полотенце к лицу, она задержала его дольше, чем положено, но убрав махровик, на губах показалась широкая улыбка.

      —Знаешь, а тебе пошло на пользу... — Маринина фраза так же была сказана с улыбкой.

      — Я... Это... Что пошло на пользу? — от неожиданности сказанного, Света не сразу сообразила, что ответить.

      — Ты не знаешь что?

      — Я... Тут... Потому что...

      — Ладно, успокойся, я все понимаю. Буду молчать, как рыба.

      —Спасибо. — Сказано тихо, но на это раз к месту.

      — Нам надо выходить, а то мы очередь задерживаем. Всё, пошли.

     Спустя два дня, вернувшись из последнего похода — долгожданный теплый душ, большая тарелка супа и мягкая постель. Заняв первое место в очереди, Света вернулась в комнату за полотенцем. Второй шла Марина Сергеевна, поэтому решение снова мыться вместе было обоюдным. К их удивлению повешенной два дня назад клеёнки не оказалось, как выяснилось позже, Петрович в тот же вечер ее снял и применил в своих заверточных целях. Моясь, в голове Светы крутились мысли о мягкой одеяле, о мягкой подушке, о вкусном ужине, затем мысли повторялись, только в обратном порядке: ужин, подушка, одеяло...

      — Марина Сергеевна, я уже всё.

      — Хорошо. Слушай ты иди, а я чуть задержусь.

      —Так я могу вас подождать, все равно заходить будет два человека, а не один. Ну, сколько, еще минут десять?

      — Тогда, наверное, я тоже все.

      — Нет, нет, вы мойтесь, я не подгоняю. — И тут, наконец, Свету осенило, почему Марина хотела остаться одна... Повернувшись, она увидела во взгляде Марины надежду, которую та пыталась скрыть.

      — Ладно, Света, уже намылись, хватит. Просто я хотела еще раз ополоснуться... Пожалуй, в следующий раз.

      — Я поняла... Можно ополоснуться и в этот раз, просто воду сделать посильнее, что бы звук был громче... А я могла бы еще пару раз помыть голову... — Марина осознала, что Света ее раскусила и ей надо принять решение. Нерешительный взгляд Марины столкнулся с убеждающим Светланы.

     В дверь постучали: «Вы там долго ещё?». Не отводя взгляда от лица Марины, Света крикнула: «Ещё пятнадцать минут!!». Вновь зашуршала вода, напор в этот раз был сильнее обычного. Света отвернулась, намылив голову, зашла в падающие струи и стала ждать. Для Марины все было решено, отступать некуда, и следует воспользоваться возможностью. Подойдя к пакету с душевым парфюмом, она достала небольшой блестящий предмет. Вновь и вновь оборачиваясь в сторону Светы, Марина трясущимися руками стала разрывать маленькую цветную упаковку. В кабинке начал витать клубничный запах. Спустя пару минут звук падающей воды на пустой пол привлёк интерес Светы. Марины не было под душем... Обернувши она увидела стоящую спиной Марину, та находилась в углу упершись левым локтем в стенку, поставив правую ногу на невысокую деревянную подставку для шампуней, мыла и прочих принадлежностей. На той же подставке лежали ее черный пакет и цветная упаковка раскрытого презерватива. Спина была сгорблена, так как голова все время смотрела куда-то в низ. Самой напряженной частью тела была правая рука, лежащая на задранной ноге, а точнее ее локоть, который при каждом невидимом движении ладони заметно отходил от тела. Вслед за частыми и равномерными движениями локтя, двигалась и лопатка. Света не отводила взгляда, она терпеливо ждала концовки, которая не заставила себя ждать. Левая нога немного подогнулась, а правая стоящая на подставке затряслась. Все тело стало опускаться вниз, плечи при движении слабом руки стали резко дергаться, поднимаясь вверх и еще сильнее горбя спину. Упершись сгибающейся коленкой в подставку, Марина положила голову на дергающееся плечо. Настала минута полного расслабления.

      — Я думаю все, — голос Светы испугал Марину.

     Молча, та выровнялась и стала слаживать все в пакетик. Одеваясь, Марина старалась не смотреть на Свету.

      — Света, понимаешь...

      — Не надо ничего говорить! — Света тут же ее перебила.

     Спустя четыре дня долгожданная машина везла их в город, откуда они должны были отправиться домой. Смех мужчин мешался со смехом Светы и Марины, знающих друг о друге немного больше, чем другие. Это был один из самых радостных дней за две с половиной недели.