Глава 8. От первого лица. Капитан и собака.

     Как-то недобро усмехнувшись, он произнёс:

      — Тэк-с, ну-ну. Бордель развели.

     Солдатик тут же вскочил и вытянулся по стойке «смирно» с обвисшим и мокрым членом. У остальных появление офицера тоже вызвало некоторое замешательство, но скорее всего по инерции: они были все почти гражданские люди, поэтому они не спеша подходили к своим одеждам и снимали с крючков форму.

      — Что, Гаврилов, дембелем себя почувствовал? — И зло выругался. — Марш в казарму! Утром с командиром роты ко мне!

     Солдатик, чуть не падая, побежал к двери, на ходу натягивая штаны. Дог проводил его поворотом головы, задвигал носом и пошёл в мою сторону. И вдруг я чувствую его морду у себя сзади, и так ловко он стал лизать мою попу, что я опешила, и вжалась в стол, боясь пошевелиться. Только хотела погнать пса, как он стал лизать открывшуюся мою щель. И вместо ругательных слов из моего горла вырвался сладостный стон, и волна страсти стала захлёстывать меня. К счастью, офицер принял мой стон за возглас испуга, потому что сразу осадил пса окриком:

      — Сидеть, Джек! Ещё рано. — Пёс недовольно, с ворчанием прекратил свои ухаживания языком и сел рядом с моими ногами.

     Офицер смотрел на меня, прищурив глаза, и я видела, как у него в области паха растёт бугорок, превращаясь в выпирающую дубину. Я продолжала лежать на столе, раскинув руки, и тяжело дышала. Мне не хотелось поворачиваться к этому армянину и показывать свои пре-лести.

      — Ну, что, совсем девку заебали в доску, вон, оторваться не может!

     Солдаты пьяно засмеялись, шутка им понравилась.

      — Товарищ капитан, присоединяйтесь! Из всех блядей эта самая лучшая! — Сладко пропел Фарух. — Вы будете довольны.

      — Посмотрим, кто будет доволен. А у вас всех дембель уже в опасности! — Весело проговорил капитан и сплюнул на пол.

      — Вахтанг Тигранович, бля буду, вам понравится. — Сергей похлопал меня по попке. — Классная сучка! И Джек будет доволен. — Он присел и потрепал собаку.

      — Труханов, ты уже достал меня своими блядями. И командир заодно из-за тебя. — Он об-вёл всех стоящих взглядом и остановился на мне. — Значит так, все в казарму. Останутся Труханов, Шамиль и Фарух. И камеру с фотоаппаратом оставьте.

     Солдаты нехотя одевались, косясь то на меня, то на капитана. Он подошёл ко мне.

      — Встань, сладкая, дай посмотреть на тебя. — Елейным голосом сказал он и невзначай потёр оттопыривающийся член.

     Я поняла, что насилие ещё не закончилось, и благоразумно решив не злить его, попыталась выпрямиться. Когда я с трудом вставала, во мне все хлюпало. Я была наполнена до краев. Сперма текла у меня из влагалища, из донельзя растянутого ануса. Я попыталась подставить ладонь, но липкая жижа протекала сквозь пальцы и струилась по ляжкам. На лице раз-мазавшаяся косметика смешалась с засохшей спермой.

     Он жадно оглядел меня сверху вниз, глазёнки его разгорелись с новой силой, и я подумала, что все мужики, в сущности, эгоистичные существа, удовлетворяющие только свои потребности, не взирая на национальность.

     Он еле сдерживался, чтобы не пощупать мою вагину, но всё же провёл рукой по груди и обернулся к солдатам.

      — Долго собираетесь! — Рявкнул он. — Вон из бани!

     Те быстренько вышли, оставив на столе видеокамеру и фотоаппарат. Он налил полный стакан водки, одним залпом осушил его и захрустел луком.

      — Иди в душ, подмойся. Не хочу купаться в чужой сперме! — Приказал капитан и подтолкнул меня к душу.

     Мне разрешили всё с себя снять, с обязательным условием, что потом я опять оденусь.

      — Потом опять чулочки оденешь. Для эстетики, — сказал мне Сергей и смачно отрыгнул.

     Вода была тёплой и я решительно стала под душ в надежде, что вода смоет с меня все следы этой ночи. Голову я не мочила, быстро помыла киску и зад, стараясь очистить мои ды-рочки от скопившейся спермы. Потом сделала воду похолоднее, чтобы немного отрезветь и очухаться от ночного кошмара.

     Процедура заняла немного времени. Скоро я зашла в раздевалку и на меня, трясущуюся от холода, накинули простыню и дали закурить. Я курила и снова наряжалась в шлюху. Чулоч-ки, пояс, юбочка, туфли... Сержант протянул мне помаду, и я намазала губы.

      — Теперь ты снова блядь! — Довольно проговорил он, осматривая меня.

      — Подожди! — Перебил его капитан и подозвал меня к себе. — Как тебя звать-то, дочка? — Он шумно сел на стул.

     С горящими от стыда и возбуждения щеками я встала перед ним.

      — Лена.

      — Мою дочку тоже зовут Лена, — вдруг задумчиво проговорил он. — У меня есть желание, Леночка. Я желаю... — он помолчал немного, и наконец, проговорил низким голосом. — Чтобы ты подчинялась мне во всем, начиная с этого момента. И я много чего хочу, — сказал он, — для начала скажи, ты любишь собачек?

     У меня глаза округлились от удивления.

      — Вы шутите? — Воскликнула я и покосилась на дога. Он встал и взял меня за плечи.

      — Я не шучу, киса. Ложись, иначе твоя попа получит. — Капитан развернул меня лицом к столу и несильно шлепнул по заднице.

     Я, еще не веря в то, что он серьёзен, обернулась и решительно помотала головой. Мне казалось немыслимым делать такие вещи. Он медленно расстегнул ремень, снял кобуру и положил на стол и вдруг, поставив одну ногу на стул, резко схватил меня за волосы и перегнул через свое колено. Свободной рукой он задрал на мне юбочку и, размахнувшись, стеганул по голым ягодицам ремнем.

     Мне было не больно, но ситуация оказалась настолько неожиданной, что я испугалась и завопила что было мочи. Я вырывалась, как могла, а он все бил и бил меня ремнем. Наконец я перестала дергаться и только стонала, когда ремень опускался на мой уже красный зад. Он отпустил меня и нежно вытер слезы на моем лице.

      — Я говорил тебе дорогая, что тебе надо меня слушаться. Делай то, что я тебе говорю, и наказаний больше не будет. Сделаешь?

     Я смогла только кивнуть в ответ. Мой зад горел, и я чувствовала, что он сломил мое сопротивление, но к этому унизительному чувству примешалось какое-то животное возбуждение. Я чувствовала телом его горячий и одновременно ледяной взгляд и вспыхивала внутри от доселе незнакомого чувства подчинения.

     Он опустился на стул, поигрывая пряжкой ремня. Шамиль и Фарух стояли рядом, готовые всё снимать.

      — Опустить на колени дорогая, сначала тебя выебу я, а потом и он. — Сказал капитан, поднимаясь со стула и кивая на собаку. Я, покраснев еще больше, встала на колени, а он рас-стегнул брюки, под которыми ничего не было, вытащил огромный, с синеющей блестящей головкой, член, как у жеребца, и поднес его к моим губам. Одной рукой взяв меня за волосы, он стал двигать мою голову вперед — назад. Он двигался резко, и я порой не успевала правильно сложить губы, чтобы не задеть его зубами. Вдруг, он вместо того чтобы отодвинуть мою голову от себя, стал натягивать её все сильнее.

     Я почувствовала, как его член проникает мне в горло все глубже, и испугалась. Это был слишком глубокий минет, я начала задыхаться, уперлась руками в его бёдра и попыталась отодвинуть его от себя. Тогда он остановился, грубо схватил мои запястья и перетянул их ремнём у меня за спиной. Потом он снова взял меня за волосы и заставил взять его член в рот. Он толкал его все глубже и глубже, я снова забилась, чувствуя, как его член трогает дно моего горла. Но со связанными руками я ничего не могла сделать, а он крепко держал мою голову и тянул на себя. У меня на глазах выступили слезы, и живот сотрясали предрвотные спазмы, которые я изо всех сил старалась подавить.

      — Ты должна ...

 проглотить его, — сказал он и еще сильнее потянул мою голову на себя. Я за-жмурилась и сглотнула, и его член прорвался в мою глотку. Горло мое раздирала тупая боль, а он начал двигаться там так, что я едва успевала глотнуть воздух. Наконец он вынул свой член и отпустил меня, и я без сил упала на пол.

      — Умница девочка, — сказал он, — ну а теперь ты должна подойти сюда. Он легонько ткнул меня ногой, направляя в сторону стола. Я на четвереньках подползла к нему и еле поднялась на ноги. Он развернул меня к столу лицом, наклонил поперёк и раз-двинул ноги. Край столешницы уперся мне в живот, и я упала на стол. Руки он мне развязал и прошептал:

      — Попку выше держи, сучка, спасибо потом скажешь, — и надавил на поясницу. Мне пришлось прогнуться, выставив зад вверх и схватившись руками за края стола. Теперь обе мои дырочки были еще доступнее, раздвинутые ножки не сжимались ни на дюйм.

     Я испуганно замерла, закрыв глаза, затаилась и почти не дышала. Он надавил пальцем на сжатое колечко между двух круглых половинок моей попки.

      — Расслабься, ты сегодня моя, шлюшка! — Он шлепнул так, что я взвизгнула.

     Обмакнув левую руку в консервной банке и смазав мне колечко ануса, половые губы и клитор маслом, он ввел два пальца в зад. Другой рукой он начал теребил мои соски так, что я застонала. Потом офицер добавил третий палец в попку и начал их внутри растопыривать. Боль заставила меня дернуться, но вскоре она притупилась, поскольку смазки было достаточно. Он трахал меня в зад рукой, полностью погружая вовнутрь пальцы, и наслаждаясь моей оттопыренной попкой. Затем он правой рукой потянулся к моему клитору, и несмотря на небольшую боль в попке, я почувствовала ещё большее возбуждение. Клитор всегда был моим самым чувствительным местом. Опять потекшая киска просила члена, и он засунул туда три пальца свободной руки.

      — А-а-а-ааа! Не надо так резко!

      — Да это разве резко? Резко вот — и он с размаху звонко шлепнул по половым губам ладонью.

      — Ой! — вскрикнула я, а когда он задвигал пальцами во влагалище и в попке одновременно, не переставая поглаживать клитор большим пальцем, я уже и ничего не могла делать, кроме как стонать, отдаваясь ощущениям. Неожиданно он вытащил все пальцы из меня и спросил:

      — Понравилось, сучка?

     Я пыталась было что-то сказать, но в мой приоткрытый рот сразу втиснулся член Сергея, который как-то незаметно встал передо мной.

     Капитан положил свои руки мне на ляжки, опустился на колени позади меня, и я услышала его тяжелое дыхание у себя на ягодицах. Боже, что делает он! Его губы и язык с силой погружаются в мою промежность. О! Как жадно он лижет мне вульву и анус, словно голоден тысячу лет — сейчас не выдержит и вопьётся зубами.

      — А сосать-то, кто будет? — напомнил о себе Сергей, сгреб в охапку мои груди и потянул за соски на себя. Я погрузила в себя его член и стала интенсивно сосать. Сергей не отпускал груди и поочередно сжимал и оттягивал их, покручивая соски. Потом он положил свои руки мне на затылок и начал сам ритмично трахать меня в рот. Я только постанывала и тяжело дышала.

     Капитан встал с колен, и стал пристраиваться ко мне. Почувствовав горячую головку, готовую в меня войти, я громко застонала.

      — Ты готова?

      — Да, — оторвавшись от члена, прошептала я.

      — Вставьте-ка ей, Вахтанг Тигранович, по самые некуда! — Застонал Сергей и стал кончать мне на лицо и грудь. Спермы было немного и я стала слизывать её вокруг рта.

     Офицер взялся обеими руками за мои бёдра, а я схватила одной рукой его член и, раздвинув губы, вставила твердую головку в расплавленную и раскрытую, как роза, вагину. Я вся твоя, бери меня, рви зубами мою нежную, чувствительную плоть, пожирай, как дикий голодный зверь!

      — А теперь двигайся! — он подбадривающе похлопал меня по ягодицам и с размаху вошел в меня. О, моя бедная, нежная писичка, как ты не разорвалась, как смогла принять этого толстяка, с головкой, размером с мой кулак и еще более толстым стволом.

     Настоящий поросёнок! Какой он был горячий! У меня самой температура там была как в тропиках, но его член был ещё горячее — он обжигал меня, разрывал на части, двигаясь взад и вперед, как поршень, хлюпая и чмокая, когда он входил полностью. Моя матка смещалась, и в животе возникало странное ощущение пустоты и щекотки. Он вынимал член и всаживал его в попку, удивительно легко и быстро, а потом опять во влагалище, туда — сюда, туда — сюда... Мой первый оргазм был ничто, по сравнению со вторым, наступившим тут же без всякого перерыва, анус опять задёргался и начал сокращаться, судороги сжимали и разжимали влагалищные мышцы.

     Я уже не вскрикивала — я орала в голос, с придыханием, во всю мощь моих легких:

      — О, мой Бог! Еби, меня, дрючь меня! О-о! Еби меня сильно! Глубже, глубже! О-о-о!

     Пароксизмы оргазмов следовали один за другим, ноги мне свело судорогой, я просто ездила по столу вперед и назад, вперед и назад. Волосы намокли от пота, слиплись, запутались. Я не знаю, как долго это продолжалось — десять, двадцать минут, может больше, но я уже так обессилела, что просто отключилась на вершине очередного оргазма, потеряв сознание.

     Пришла я в себя, лёжа ничком на лавке, чувствуя, как кто-то лижет мою промежность. «Неужели капитану мало», подумала я и вздрогнула, увидев там морду дога. Теперь настала и его очередь. Меня поставили на колени, согнули, и я упёрлась на руки.

     Плюнув на всё, концентрируюсь на получение удовольствия. Разведя шире ноги, радуюсь меткому лизанию пса. Он стал даже просовывать язык в мою щёлку. Это тут же отразилось приятной дрожью по всему моему телу. В тот же миг он запрыгивает сверху и начинает тыкать своим концом мне в промежность. Не придя в себя от возбуждения, я пытаюсь подняться, как в моё плечо лёгким прикусом впиваются зубы пса. Поворачиваю голову, и вижу возбуждённый взгляд. Тут же он начинает сильнее сдавливать челюсть. Это было предупреждение, что б я не дёргалась. Мне приходится смириться с положением, и я представляю себя его сучкой. От этой мысли мне становиться немного легче, и зубы пса отстраняются от моей кожи. Он продолжает безрезультатно тыкаться, и снова его челюсть сжимается на моём плече. Повернув голову, я вижу, как Фарух взял его огромный член и помогает вставить в меня. Я замерла и почувствовала, как скользкий собачий член вошёл во влагалище.

     На моё удивления он стал очень нежно вводить его, направляемый рукой солдата, что вы-звало восторг в моей промежности. Потихоньку увеличивая ритм и погружая с каждым разом всё глубже, псина радостно заурчала. Я вошла в кураж и плавно подмахивала задом своему новому любовнику. Мне стало так здорово! Ошеломляющие судороги внутри доводили меня до безумия. Пёс увеличил темп до предела, вонзаясь в меня под самый корень.

     Вдруг я почувствовала, как его член стал увеличиваться прямо во мне. И мощнейший оргазм вырвал из моего горла сильнейший крик, переходящий в сумасшедший визг. Я визжала, как настоящая сучка. Откуда брались силы после каждого оргазма, я не могла понять. Он стал замедлять движения и я, отойдя от последнего оргазма, поняла «он спускает в меня». Я попыталась отвести свою щель вниз, но его член распух внутри и все попытки выпустить его из себя оказались безрезультатными. Теперь я чувствовала себя настоящей сучкой, склеившейся с кобелём при траханье. Развратность этой ситуации вызывало разные чувства. С одной стороны это было мерзко, а с другой — новизна и удовлетворённость от заполненной моей внутренности распухшим членом и спермой, струйкой вытекающей из меня, вызывало восторг. Он всё продолжал накачивать меня, делая еле заметные толчки.

     Прошло некоторое время, и собака очень аккуратно стала сползать с меня. С помощью Фаруха он извернулся ... и оказался повёрнутым ко мне задом. Прямо как склеившиеся собаки, которых я видела на улице, плотно прижатые задами и с телами, смотрящими в разные стороны. Распухший член повернулся во мне, и я почувствовала вновь набегающий оргазм. Пёс потянулся вперёд, и я, повинуясь ему, мелкими шажками двигаюсь за ним. Вокруг смеялись и что-то говорили, но я не обращала на это внимания. От движений, я снова пришла в блаженственное состояние.

     Через некоторое время его член выскользнул из меня. В тот же миг я повалилась на бок и, перевернувшись на спину, расслабилась, растянувшись прямо в центре раздевалки.

     Из меня обильно потекла, заполнявшая влагалище его сперма. Она была слишком жидкой, по сравнению с мужской, и я чувствовала, как освобождается внутренняя моя плоть, и под моей попой образовывается лужа. Пёс облизал свой член и, подойдя ко мне, стал облизывать мои губки и лизать вытекающие выделения из вагины. Подошёл Шамиль, снял на камеру, как пёс лижет мои губки, провел камерой по телу и остановился напротив моего лица.

      — Тэбэ хорошо, киска? — С ухмылкой спросил он.

      — Очень хорошо, я получила огромное наслаждение. — Выдохнула я. И тут же меня охватил страх и отвращение к самой себе. Слёзы потекли из глаз, и я, поднявшись, расставляя пошире ноги и сильно шатаясь, отправилась в душевую обмываться. Возле двери в душ сто-ял Сергей и, не дав двери закрыться, стал наблюдать за мной. Я не стала раздеваться, просто не было сил, сняла только туфли и, нагнувшись под струёй воды, стала в классической для совокупления позе, смывая грязь со спины. В этот момент в душевую вошёл Сергей. Он мял в руках отвисший член, который никак не хотел вставать и потянул меня за руку, вытаскивая из-под воды.

      — Ты помнишь, что я говорил, сучка? — Нагнулся он к моему уху, прижавшись пенисом к ноге. Язык у него заплетался. Его амбре перегара и лука забивало все существующие запахи.

      — Что ты говорил? — Не поняла я. Хотелось послать его подальше и завалиться спать.

     Он отодвинулся от меня, взял свой член в руку и начал мочиться, направляя струю мне на ноги. Я отпрыгнула, но он достал меня, тряся членом, как шлангом, разбрызгивая струю во все стороны.

      — Если ты, блядина, сегодня не придёшь на проходную к десяти вечера в этом же прикиде — чулочки, туфельки и юбочка, то все фотки и видео попадут в интернет. Поняла, сука?

     Он больно схватил меня за попку и полез целоваться. Я не сопротивлялась. Надоело противостоять этим уродам. Наконец, насосавшись, он оторвался от меня и пошёл к двери.

      — До вечера, Леночка-целочка! — Он помахал рукой и осклабился. «Чтоб у тебя член от-сох», пожелала на прощание ему я. Мысленно, конечно!

     Дрожащими руками я отстегнула пояс, сняла юбку и полезла в чулках под душ, стараясь смыть его гадость со своих ног. Потом помыла, как могла киску и попочку и пристегнула чулки к поясу.

     Когда я вернулась в раздевалку, немного посвежевшая и успокоенная, то увидела, что за столом сидел один капитан. Он жевал колбасу, и когда услышал, что я вышла, повернулся в мою сторону.

      — Молодец, девочка, чулочки, туфельки — всё на месте. Ну как тебе, понравилось?

     Я, улыбнувшись, ответила:

      — Классно! Спасибо, я в восторге, супер трах.

      — Ну всё шлюшка, пора домой, ты свободна. Иди сюда, к своему папочке!

     Я медленно подошла — ноги держали плохо. Тогда, капитан засмеявшись, сказал:

      — Знаешь, я тебе помогу и отвезу домой, а то ненароком кто-нибудь пристанет да изнасилует. И засунет вот сюда — он рассмеялся и сунул свой палец мне в вагину, — свой грязный член. Да не только сунет, а ещё и спустит. Ты как, можешь залететь?

     Я замотала головой.

      — А то, смотри, залетишь, да побежишь в милицию... Я тебе не советую, — помрачнел он. — Только дёрнешься туда, прирежу. У меня там всё схвачено. Поняла? — Гаркнул он напоследок.

      — Поняла, — закивала я. — Я и не собираюсь идти в милицию.

      — Вот и славненько. — Подобрел офицер. — На-ка, выпей, чтоб наверняка не пошла к ментам. Пьяная, оно, ведь, что — тебе не поверят. Пьяная — сама дала, верно?

     Он вылил остатки водки в стакан и протянул его мне. Полстакана было точно.

      — Пей, Леночка, пей, девочка моя сладенькая. Ты где живёшь?

     Пока я пила, морщась с каждым глотком, он лапал меня, грубо, по-свойски, как свою вещь. Одной рукой — мой зад, а другой — лобок. Я заела хлебом и назвала адрес.

      — Минут пятнадцать ехать. Если быстро, — прикинул капитан.

      — Сколько сейчас времени?

      — Шесть часов, — он посмотрел на часы и вдруг полез открывать кобуру. «Вот и всё, Леночка, тебе пипец», медленно подумала я, сквозь накрывающее меня опьянение.

     Он усмехнулся, увидев моё лицо, а потом рассмеялся, когда моё лицо вытянулось ещё больше, потому что вместо пистолета он достал... фаллоимитатор. Довольно толстый и не очень длинный, сантиметров пятнадцать. Обмакнул его в банку с маслом и растёр жидкость по всей длине.

      — Ну, давай я тебе помогу. — С этими словами капитан повернул меня к себе задом и стал раздвигать мои ягодицы. — Так, сейчас мы приделаем рычаг, за который я буду тебя поддерживать. — И приставил фаллос ко входу в мою попочку.

     Я поняла, что сопротивляться бесполезно, расслабилась, раздвинула пошире ноги и чуть нагнулась вперёд. Он уже надавливал фаллоимитатором на вход в мою попочку, смазки оказалось достаточно, и игрушка начала медленно входить вглубь. Капитан надавил сильнее, а я нагнулась пониже и своими руками раздвинула зад.

      — Молодец! Умная девочка! — Сказал он и продолжил всовывать в меня рычаг.

     С каждым всунутым сантиметром я всё больше и больше выпрямляла спину и, наконец, он ловко вошёл почти на всю длину.

      — Ну вот, видишь, какой рычаг. Одной рукой будешь держаться за меня, а я за него тебя буду придерживать.

     Он осмотрел меня и остался доволен моим видом и торчащим фаллосом. Я попыталась одернуть юбку вниз, но он остановил меня, сказав, что я и так красива. Юбочка практически ничего не скрывала, и мой зад и вагина были выставлены на всеобщее обозрение.

      — Пошли, милая. — Капитан встал и взялся за фаллос. Я одной рукой обняла его, на своих шпильках мы с ним оказались примерно одного роста, и мы направились к двери. Идти мне было категорически неудобно, фаллоимитатор в попке мне очень мешал, но делать было не-чего, и я молча шла рядом с ним.

     Выйдя на улицу, капитан повернул меня налево, и мы пошли вдоль здания бани. Уже бы-ло светло. Сквозь деревья проглядывало солнце, а из жопы у меня торчала палка. Весело! Я представила, как выгляжу, голая, измученная бурной ночью, в коротенькой юбочке, из-под которой видны киска и попочка с торчавшим из неё фаллосом, да чулочки на поясе и шпиль-ки. И ведёт эту девку за палку из жопы бравый офицер-армянин. Сумасшедший дом прямо! Я чуть не рассмеялась через боль в заду, но вовремя сдержалась, решив, что капитан поймёт меня неправильно.

     Шли мы минут десять, благо конвоир мой не спешил, понимая всю тяжесть моего положения. Мимо пробежало несколько солдатиков, с ужасом воззрев на меня и, браво прикладывая руку к голове в приветствии капитана. Один из таких налетел на столб, засмотревшись на наше шествие, на что мой конвоир весело рассмеялся. Ему явно льстило внимание солдат к нашему тандему и то положение, в котором он находился. Или находилась я.

     Наконец мы подошли к УАЗику, в котором дремал знакомый мне Равшан. Он выскочил из машины, открыл дверь и с неподдельным интересом наблюдал за мной. Капитан помог мне подняться, поддерживая за фаллос и приподнимая его вверх. Удовольствия от этого я совсем ... не получила, а только вскрикнула от боли и прикусила губу. Он сел рядом, возмутившись моему желанию вытащить палку из зада (согласитесь, что трудно сидеть на стуле, когда у тебя в заду фаллос), и даже придавил меня за плечи к сиденью.

      — Куда ехать, Вахтанг Тигранович? — Спросил водитель, и капитан назвал адрес.

      — Только по-быстрому, мне к семи надо быть здесь!

      — Сделаем! — Улыбнулся Равшан и весело посмотрел на меня через зеркало.

     Машина тронулась, и мы выехали за ворота. По улице кое-где редкие прохожие спешили на работу, проезжали машины, спешили маршрутки. Минут через десять капитан приказал остановиться. Я подумала, что он хочет что-то купить, наверно, так же подумал и Равшан, и остановил машину недалеко от киосков, почти на самой остановке какой-то маршрутки. Не-сколько человек, стоящих здесь, посмотрели в нашу сторону, вглядываясь вовнутрь — может это знакомый хочет подвезти. Но увидев меня голую, с трепещущими сиськами, уже не отрывали взгляда от машины.

     Капитан же молча расстегнул ширинку и открыл дверь с моей стороны, мол, смотрите, кому интересно. Конечно же, интересно было всем, кто стоял на остановке. Для пущей ост-роты ощущений он заставил меня выйти из машины и, повернув меня спиной к зрителям, за шею притянул к себе и заставил делать минет. Я стояла на земле с едва прикрытой попочкой, из которой торчал фаллоимитатор и усердно сосала. Все это происходило в полнейшем безмолвии, если не считать его хриплого дыхания и моего причмокивания. Равшан с интересом наблюдал за нами в зеркало и не шевелился. Капитан застонал, открыл глаза и, посмотрев на него, кивнул в мою сторону.

      — Ну-ка, засади ей, сынок!

      — Там же люди на остановке, — забеспокоился он.

      — Ты, сука, приказ понял? — Рявкнул офицер, и солдатик пулей выскочил из машины.

     Через мгновение я почувствовала, как он закинул мне на спину опустившуюся, было юбку, и нагнул ещё сильнее, пристраивая свой член к моей киске. Ему мешал фаллос, который крепко торчал из моей попки, но вытащить его он не решился.

     И всё же он быстро нащупал раскрыв моих губ и со всего маху резко вошёл в меня. От толчка я подалась вперёд, и член капитана выскочил у меня изо рта. Дёргаясь от ударов, я посмотрела назад. Равшан держал меня за талию, закатив глаза, и с силой нанизывал на свой кол, легко и свободно и всё с теми же чавкающими звуками. На невольных зрителей нашего представления он уже не обращал никакого внимания. Фаллос норовил выскочить из дыроч-ки, но с каждой новой фрикцией Равшан животом загонял его ещё глубже. Стоящие на остановке люди подошли, чуть ли не вплотную к нам, и с неподдельным интересом наблюдали за нашей оргией. Капитана это здорово возбудило, член его стоял, как стеклянный, и он с новой силой продолжил опускал на него мою голову, издавая при этом сладострастные хрипы и стоны. Наконец, издав какой-то громогласный рык, капитан кончил в рот. Он похлопал меня по спине и довольно проговорил:

      — Молодец, сучка, доставила удовольствие.

     Равшан своим телом бросил меня к сиденью машины, раздвинул мне шире ноги и продолжал трахать ещё минут пять, а я, опустив голову вниз и опираясь руками о сиденье, беззвучно смотрела в землю ничего не видящим взглядом. Офицер схватил меня за волосы, выпрямил меня и прорычал:

      — Ты почему, сука, не стонешь?

     Я тихо застонала, от унижения и бессилия.

      — Громче! Громче! — Не унимался он, и к тому времени, когда солдатик готов был кончить, я стонала уже так, что меня могла слышать вся округа.

     Тут солдатик тоже застонал в голос, прижался к моему заду и начал в меня кончать. Вытащив член, он вытер его о мою попку и через минуту, как ни в чём не бывало, уже сидел за рулём. Капитан потянул меня к себе в машину. Сперма капала на землю и текла по ногам, оставляя мокрые следы на чулках. И когда я почти влезла в машину, дал о себе знать фаллос. Он начал шевелиться, моя задница стала сокращаться, и фаллос со свистом выскочил из поп-ки на сиденье. Я закрыла дверь, и мы поехали дальше.

     Минут через пять въехали во двор моего дома и машина остановилась. Дворники мели улицу, рядом пробегали и выходили из подъездов люди. Я была настолько уставшая и пьяная, что спрыгнув на дорогу, совершенно забыла, в каком виде нахожусь. А ещё пьянила свобода. Неужели ночной кошмар закончился?!

      — Целую тебя, Леночка, во все сокровенные места! Имей в виду, что я теперь знаю, где ты живёшь! — Проворковал на прощание Вахтанг Тигранович, и машина скрылась за домом.

     Пожилая женщина, подметавшая дорогу, посмотрела на меня, в сердцах покачала голо-вой, и я услышала:

      — Совсем охренела молодёжь. Скоро голыми ходить будут. Ты хоть срам то свой прикрой!

     Мимо прошёл мужчина, в изумлении вывернув голову в мою сторону. Я всё же прикрыла груди руками и пошла к подъезду. Какое счастье оказаться в родном доме!

     Глава 9. От первого лица. В подъезде.

     Я зашла в подъезд своего дома и нажала кнопку вызова лифта. Но ничего не произошло: кнопка не загорелась, лифт не загудел. Недобрым словом вспомнила всех лифтёров города и их ближайших родственников и медленно стала подниматься на седьмой этаж. Я страшно устала за эту ночь и хотела спать, к тому же была всё ещё пьяна и поэтому находилась в со-стоянии какой-то прострации. Недвусмысленная одежда меня особо не смущала, хотя встречаться с соседями в таком виде особого желания не было. Я решила, что если и кто-то будет спускаться, то я зайду на этаже за лифт и останусь незамеченной.

     Медленно поднимаясь, я чувствовала, как в груди глухо стучит сердце. Ноги от напряжения дрожали, и каблуки отстукивали по ступенькам жалкий, далеко не жизнеутверждающий стук. Откуда-то сверху вдруг послышалась приглушённая музыка, как будто открыли дверь квартиры, и так и оставили её незапертой.

     Кое-как добравшись до четвёртого этажа, я поняла, что музыка доносилась с пятого. От-туда же доносились невнятные голоса, и чувствовался дым от сигарет. Проход временно был закрыт, и я присела на ступеньку, в надежде, что те покурят и зайдут в квартиру.

     Открылась и хлопнула дверь, и умиротворённую тишину утра нарушил сердитый крик:

      — Что ж, вы, гады такие, орёте всю ночь! Спать не давали, так ещё с утра музыку крутите. Вот пойду, вызову милицию! Девок водите, устроили публичный дом! Пускай хозяева выдворяют вас, а то сдают квартиры неизвестно кому! Накурили, паразиты такие!

     Я чуть не рассмеялась от этой тирады.

      — А что, и покурить нельзя, что ли! — Возразил кто-то сверху. — Мы же не ссым тут!

     Послышался довольный смех.

      — Ещё бы нагадили вы здесь! — Недовольная бабушка спускалась по лестнице, продолжая ворчать. — Лифт отключили, паразиты. Жаловаться на вас всех надо!

     Наверное, я задремала. Всего на одну минутку, потому что, когда очнулась, то увидела эту бабульку, которая уже спускалась на четвёртый этаж, где я сидела. Спрятаться я не успела, и при виде меня у бабки округлились глаза.

      — Ещё одна шалава сидит! Совсем совесть потеряли. Вот же девки пошли, голые разгуливают! Чего сидишь, а ну-ка вставай!

     Я встала, пропуская её, этот шум мне был совершенно не нужен.

      — Тише, бабушка, всё хорошо, — но язык, как назло, плохо меня слушался. — Я сейчас уйду.

      — Что тише! — Не унималась бабка. — Ещё и пьяная. Ты бы трусы лучше надела! Бесстыжая твоя морда. Шалава! — Подытожила она, спускаясь дальше.

     Наверное, её крики привлекли куривших, потому что на верхнем пролёте показались двое парней, лет по восемнадцать, с сигаретами в руках.

      — Ух, какая тут симпатичная крошка! — Воскликнул один из них, и они и начали спускаться. — Не шуми, бабка, это наша!

      — Так ... 

     забирайте её, чего расселась! Устроили публичный дом. — Доносилось уже снизу.

      — Заберём, а как же!

     Они подошли ко мне с жадно горящими глазами. Сердце у меня заколотилось, я вжалась в стену и опустила глаза. Даже ойкнула от испуга и по инерции прикрыла свои груди руками, как-то забыв, что более интимные органы остаются совершенно открытыми.

      — Чего закрываешься, мы что, сисек не видели? Может проводить до квартирки? — Просюсюкал один из них.

      — Да это же шлюха! — Закричал другой.

     Они оторвали мои руки от грудей и сразу полезли под юбку.

      — Что вам нужно, отстаньте от меня! Ребята, не надо, я здесь живу, оставьте меня в покое! Прошу вас! — Заскулила я. Опять язык предательски не слушался меня.

      — Конечно, оставим! Да она пьяная! Тебя как звать? Я — Рома, а это — Лёха.

     Я рванулась, чтобы выскочить из их объятий, но не смогла, они крепко зажали меня, и один из них схватил меня за волосы. Я вскрикнула, он развернул меня лицом к себе и сжал мои щёки. От них тоже пахло спиртным и табаком.

      — Куда торопишься, блядина, в такую рань? По вызову приехала? Скорая помощь на дому одиноким мужикам? — Продолжал он сдавливать мне щёки. Второй рукой он лапал мою попку. Лёха уже вовсю разминал мою киску.

      — Пожалуйста, не надо, — дрожащим голосом с трудом вымолвила я.

      — А чего не надо? Ты чего, целочка что ли, в чулочках без трусиков! — Он дал мне пощёчину. Я вскрикнула от резкой боли, а он тут же стиснул мою грудь. — Проститутка ты!

      — Ребят, я не проститутка, — снова заныла я, — меня всю ночь насиловали!

      — А мы что, не мужики, что ли. И нам охота! Одним больше, одним меньше! Короче, пойдём с нами. По-быстренькому. Не будешь брыкаться, и мы тебе ничего плохого не сделаем. Лёха вон, с самого вечера бабу хочет, меня чуть не трахнул! — Они заржали, подхватили меня под руки с двух сторон и потащили наверх. — Пошли, это не больно!

     Мы поднялись на пятый этаж, и возле открытой двери, откуда слышалась музыка, я попыталась вырваться, дёрнула руку и закричала:

      — Помогите, насилуют!

      — Ах ты шлюха, я же сказал не ори, — крикнул Рома и влепил пощечину, так что я упала.

     Испугано я стала просить не бить меня, попыталась встать и убежать снова, но один из ублюдков достал нож и поднёс к лицу.

      — А теперь ты будешь делать все, что мы скажем, — сказал Лёха и приложил холодное лезвие ножа к шее. Дрожь пробежала по спине, когда я представила, что они могут со мной сделать. Я послушно кивнула головой. — Обслужишь нас по полной и только пикни — убью. А будешь филонить, порежу лицо! — Добавил он и подошёл первым.

     Мой вид сильно возбудил парней, и члены у них выпирали из штанов вовсю. Стоя на коленях, я расстегнула джинсы Алексею, и взяла в руку его возбужденный пенис. Одной рукой я начала дрочить, а другой — массировать ему яйца. Подошёл сбоку Рома со своим выставленным и слегка пульсирующим инструментом. Я широко раскрыла рот и заглотила Ромкину головку. Он резким толчком затолкал полчлена в рот, что я опять чуть не задохнулась. С каждым толчком член входил глубже и глубже. Задержав дыхание, я принимала его, одновременно гоняя шкурку Алексею. Толи от нехватки воздуха, то ли от водки, но голова опять закружилось, и я потеряла контроль, сама стала двигаться ему навстречу. Член входил в горло с каждым разом всё быстрее и глубже.

     Правой рукой я стала теребить клитор, доводя себя до оргазма. Мне опять становилось хорошо, к низу живота подкатывали знакомые спазмы, ещё немного и... И тут Алексей освободил мою руку и стал сзади. Я всё поняла, привстала и, отклянчив попку, расставила но-ги. Чтобы не упасть, обхватила Ромкин зад двумя руками и продолжала неистово сосать. Алексей вошёл в меня очень легко, как по маслу — влагалище уже давно пустило соки. Ромка напрягся и в этот момент на площадке послышались шаги, кто-то спускался вниз. Шаги за-мерли, но я не могла посмотреть, кто там, слышалось только сопение.

      — Иди, мужик, мы тебя позовём, — прохрипел Роман, и через секунду начал кончать. Струя горячей спермы ударила в горло, но через мгновение чья-то лапа отодвинула Рому от меня, член выскочил изо рта и начал заливать мне грудь. Чтобы не упасть, я опёрлась руками о стену и полуобернулась. В солнечном свете, падающем из окна, я узнала его. Это был огромный мужик лет сорока пяти, который жил в нашем доме. Я знала, что он несколько раз сидел в тюрьме — говорили, что за изнасилование. Он никуда не уходил, молча стоял рядом и громко сопел, причем с каждой минутой сопение его становилось громче.

      — Ты чего, мужик! — Возмутился Роман, но тот вдруг сделал движение рукой, и Рома отле-тел в сторону. Через мгновение туда же отлетел и Алексей, так и не успев кончить.

     Мужчина встал на его место и одной рукой придвинул меня к стене так, что я больно ударилась головой. Другой рукой он задрал мне юбку и стал сзади щупать промежность. Я пыталась сжать ноги, но это было невозможно — рука была огромной и страшно сильной.

      — Слышь, мужик, это наша баба! — Попытался встрять Алексей, но тот отшвырнул его, как котенка и запустил пальцы во влагалище.

     Чеpез минуту он вытащил свою руку и поднес к моему лицу, показывая, какой она стала мокpой. Моя вагина покоpно пустила сок под пальцами, нахально мявшими её. Она сама возбудилась пpотив моей воли.

     Мужчина молча вытер пальцы о моё лицо, я застонала от страха и закpыла глаза. Потом, как во сне услышала, что он pасстёгивает штаны и ощутила, как его твёpдая, толстая головка члена тычется между моих, бессильно pасставленных ног и, уже раздирая меня, втискивается внутрь вагины. Меня охватил ужас, я начала громко просить не делать этого: «Hет, не надо, я пpошу вас, пожалуйста, не надо», понимая, что слова мои звучат глупо и фальшиво, потому, что лучшим опpовеpжением была моя собственная вагина, вся мокpая от возбуждения. Но он только ухмыльнулся:

      — Я давно тебя хотел, сука, ты ведь из сорок седьмой, — прохрипел он самогонным перега-ром.

     И тут начался десятиминутный кошмар. Член его заскользил вглубь покоpно pаздавшегося влагалища. Он оказался действительно огpомным, и мне казалось, что в меня или заползает огpомная змея, или входит толстая палка. Hаконец, пенис ткнулся во всю свою длину и мужчина начал фpикции. Он неторопливо трахал меня на глазах у моих же насильников, а я, плотно зажатая его клещами, не могла пошевелиться и только кусала губы. Полупьяный Алексей стоял рядом и с вожделением дрочил член, возбуждаясь от картины моего насилия. Он никак не мог кончить и свободной рукой мял мои груди, которые дёргались в такт «качкам» мужчины, вывоpачивал кpупные коричневые соски, и это дополнительно возбуждало его. Я тихонько повизгивала и слышала каждый pаз в ответ сопение все больше «заводящегося» мужчины.

     Моё влагалище наполнилось собственными выделениями, и тепеpь с каждой фpикцией на этаже слышались хаpактеpные звуки. Сначала член с чавканьем входил в меня на всю длину, а потом pаздавался шлепок. Это тяжелые яйца мужика шлепались о мой лобок.

     Я громко стонала от боли, но никто из соседей не вышел. Либо не услышали, либо не хо-тели рисковать. Только лишь несколько человек, спускаясь по лестнице, быстренько прохо-дили этот этаж, с любопытством озираясь на нас.

     Вскоре мужик вытащил член из моей киски, я уже было подумала, что он решил отпустить меня, но не тут-то было! Он не спеша раздвинул мою попку большими пальцами рук, я всё поняла, но он настолько крепко держал меня, что я не могла даже сжать свои половинки. Раздирающая боль пронзила всю мою нижнюю часть, я закричала в голос, но он не обратил на это никакого внимания. Он просто методично вгонял в меня и вытаскивал свой отросток. Испытывал он что-то при этом или нет, я не знаю: он всё время молчал и только сопел, но зато я при этом чувствовала неимоверную боль. Потом он начал попеременно совать свой член то во влагалище, то в анальное отверстие, заставляя меня каждый раз дёргаться и взвизгивать. Удар туда, удар сюда. Я только слышала, с каким чавканьем входил каждый раз в меня его член. Он бил меня им в матку, давил ее, а потом выходил оттуда, и я ощущала толстую головку уже вползающей в свой зад. Боль немного отступала, но удовольствия я не получала, как в прошлые разы совокупления в попку. Не тот был размерчик!

     Тут мне в лицо начал кончать Алексей. Нашёл, сука, время! Здесь жопу рвут, а он норовит в лицо! Я отвернулась в сторону, насколько было можно, и часть спермы выплеснулось на грудь. Через секунду его место уже занял Рома. Инструмент его колом вздымался вверх, требуя продолжения банкета, но мужчина его здорово смущал, и Роман не решался что-то предпринять. Просто стоял, наблюдая за нами во все глаза, и массировал член, нехотя двигая кулак со шкуркой туда-сюда вдоль красно-синего ствола.

     Когда изнасилование закончилось, мужик выпустил свою жидкость мне в зад, с хлопком выдернул свой член и умудрился ещё обспускать мне чулки. Я оставалась стоять в согнутом положении, опираясь о стену, с шиpоко раздвинутыми ногами. Из мокpой вагины текла жидкость — это были мои собственные выделения. Из зада вытекала сперма, обильную поpцию котоpой только что выплеснул в меня новый «любовничек». Потом похлопал меня по ляжке, застегнулся и ушел. За все это время, пока насиловал, он не произнес ни слова. Просто шёл мимо, трахнул меня и ушёл.

     Я поднесла руку к дырочке, собрала стекав¬шую сперму в ладошку и размазала её по чулкам. Зад болел, и мне больше уже ничего не хотелось.

      — Что, сука, продалась чужому дяде? — То ли весело, то ли зло сказал Роман, подходя ко мне. Член его продолжал призывно стоять. Левой рукой он придерживал брюки, а правой — он схватил меня за волосы и оттянул голову назад. Я заскулила от боли, но продолжала сто-ять в нелепой позе, не в силах сопротивляться.

      — Пошли в хату, теперь я у тебя хозяин, поняла, блядина? — Задышал он мне в лицо и вдруг впился в меня крепким поцелуем.

     Потом он потащил меня в квартиру, закинув мою руку себе на плечо.

      — Будешь называть меня «мой господин», ясно, сука?

      — Да, — еле слышно ответила я.

      — Не слышу! — Заорал он и схватил меня за грудь. Я вскрикнула.

      — Да, мой господин!

      — То-то же, — ослабил он хватку и повёл меня в ванную. — Иди, подмойся!

     Продолжение следует.

     E-mail автора: [email protected]