Порой мне кажется что я женщина. Очень красивая. Я иду по улице все на меня смотрят. Где-то вдалеке мычат устрицы и свистят раки, передо мной простирается прекрасный лес... Я захожу в него, иду по нему... Всё очень красиво... Птички поют и мило срут мне на голову. Я иду... иду... иду... Вдруг! Изба! Нет... не на курьих ногах, а с большой грудью и ногами как и бегемота! Я подхожу к ней. Открывается дверь и я поднимаюсь по тоненькой лесенке, опущенной в дверной проём. Поднявшись в избу я начинаю осматриваться: метла на стене, пальма на подоконнике, кровать, печь... Я медленно иду и половица скрипят подо мной, нежно и протяжно, словно призывая остановиться и не идти дальше... На меня вдруг налетает невообразимая грусть, печаль, тоска... депрессия окутывает меня, окунает с головой в свой дремотный туман... Как всегда на этом месте!

     Я сидел в офисе в своей комнате, и что-то вяло долбил на компьютере, работа в голову не шла, я запер дверь и запустил на компе диск с порнушкой. Я часто развлекался, таким образом, иногда даже любил подрочить под порно, я вообще люблю секс во всех его проявлениях. Вот и сейчас мой дружок в штанах зашевелился и затвердел от вида двух девиц на экране, смачно лижущих друг друга. Я женат, у меня есть пара любовниц, не чураюсь и случайных связей, разумеется, при соблюдении необходимых правил безопасности, но даже всего этого при моём темпераменте мне явно не хватает. Я стал частенько ловить себя на мысли, что мне хочется чего-то большего. Например, иметь собственную шлюху, с которой не надо было бы тратить время на ухаживания, комплименты и уговоры, а брать то, что хочешь и уходить, тут же забыв об этой безотказной, помешанной на сексе сучке до следующего раза. Но всё это долго оставалось только фантазией. Однако случается и так, что фантазии иногда становятся реальностью, и эта реальность оказывается лучше любого вымысла.

     Не кто не заметил, как маленькая механическая фигурка Майкла Джексона луной походкой передвигалась между ногами толпы выпуская странные розовые облачка из задницы при хватании себя за ширинку, не кто не заметил, что голубая прокладка, затоптанная многочисленной толпой выпускает подобный странный газ. Не кто не заметил, не кто ничего уже не замечал, не расцарапанных колен, не порванных колготок и рубашек, все поддались необъяснимому порыву, предавшись не самой массовой, но самой странной оргии на нагретом асфальте маленького городка Вашингтон. Модельки и молодые жены местных шишек, выскользнули из декольтированных обтягивающих платьев с разрезами. Оставшись в еще более соблазнительных кружевах, подчеркивающих стройность ног, изящество и грацию, полноту и правильность груди. Встав на четвереньки, и выстроив самую великолепную белоснежную дорогу, с прелестями своих холмов и впадин, им было наплевать, кто будет их охаживать, в чреслах и крови кипел розовый кисель. Телохранитель наслаждался ртом старой матрешки, которая осталась с одними жемчужными бусами, с яростным наслаждением терла заросшею сединой влагалище, ему было наплевать, в голове у него хлюпал розовый кисель, сейчас он, все совокуплялись с бешенством тараканов, с той разницей, что все равно кого и куда, лишь бы...

     Здесь были эти губы которые я целовал, не знаю сколько раз...

     Она:

     Наверное, я действительно извращенка, если не только занимаюсь этим, но и пишу вам об этом, желая, чтобы вы кончали от возбуждения от моих проделок...

     Одиночество стало нежеланным другом Жасмин в тёмные зимние ночи в Аграбе. Днём, еще было тепло, но ночами, хлад пустыни скользил по улицам и дворцу с жестокостью, напоминавшей принцессе улыбку визиря Джафара.

     Привет солнышко!

     Желтый, созревший за лето, лист отрывается от ветки и, скользя по влажному воздуху, бесшумно опускается в сантиметре от моего плеча. Совсем близко, причудливо изгибаясь от каждого дуновения ветра, лежит ртутное зеркало пруда. Издалека доносится шорох осеннего ковра под ногами редких прохожих. Тяжелые свинцовые тучи, осторожно, боясь уронить хоть каплю дождя, проползают по небу. Я лежу на спине и рассматриваю мрачный небосклон. В этом углу парка очень мало гуляющих, а про существование моего убежища практически ни кто не знает. Если смотреть с тропинки, кажется, что в этом месте кусты доходят до самого берега, а не успевшие до конца раздеться деревья и кустарник, полностью скрывают меня от чужих глаз. Здесь царит небольшой островок нетронутый садовником. Мне ни что не мешает.