Ты плавно шла, как будто засыпала,
Эта встреча была последней... После лекции все студенты быстро собрались и вихрем улетели из кабинета. Я осталась, делая вид, что дописываю свой конспект.
Ника успела трижды нажать на звонок, пока дверь не открылась. Наконец мы смогли войти. Юля пустила нас в квартиру, и пока мы скидывали в прихожей обувь, стояла напротив нас, неловко переминаясь с ноги на ногу. Даже я чувствовал себя не очень уверенно, не говоря уже о Сережке — он старательно жался к стене, пытаясь сделать вид, что его тут нет. Обстановку разрядила Ника, и разрядила быстро и просто — она всучила Юле бутылку и велела отнести ее в комнату, забрала у Сережки сумку и пошла на кухню ее разгружать. Быстро вынув все из сумки и запихнув в холодильник, она повела нас с Сережкой в комнату, где и состоялась официальная, так сказать, церемония представления. Собственно, я до этого уже видел Юлю, хотя и всего один раз. Не могу сказать, что тогда она мне как-то очень понравилась, так, скользнул по ней глазами, тем и ограничился. Теперь же я постарался рассмотреть ее получше. Что ж, девочка как девочка. Примерно так, по моим представлениям, и должна была выглядеть средней приятности девица в семнадцать лет. Самый, по-моему, бестолковый женский возраст — еще не настал расцвет того, что по аналогии с женственностью можно было бы назвать «девственностью», и уже нет свежей прелести четырнадцати-пятнадцатилетней девочки-подростка. Про давно и безвозвратно ушедшую таинственную и запретную привлекательность (какая, к черту, привлекательность, тут нужно слово куда сильнее) двенадцатилетних я уже и не говорю вовсе. И все же я настроил себя на то, чтобы увидеть в Юле в первую очередь что-то привлекательное, иначе затевать все это было бы просто неприлично. Итак, передо мной стояла девица с рыжеватыми коротко стрижеными волосами, среднего во всех смыслах сложения, одетая в джинсовые шорты и белую майку с весьма двусмысленным в нашем случае битловским лозунгом «All Your Need Is Love». Личико довольно милое, но такие обычно забываются через секунду. Правда, в серых юлиных глазах мелькнул какой-то подозрительный блеск, но лишь на миг, и тут же исчез. Пока выпили немного за знакомство, я попробовал сравнить Юлю с Никой. Что ж, все было как по уставу: в свете нашего замысла Ника по сравнению с Юлей выглядела так, как и должна выглядеть учительница рядом с ученицей. Казалось бы, всего на год постарше, а разница, как говорится, бросалась в глаза. Куда более выраженная женская фигура (а попа, какая попа!), без малейшего намека на скованность манера поведения (а грудки! а попой как вертит!), и в завершение картины — веселое лицо, открытый взгляд, а глазки — такие честные-честные... Опять же, мне всегда нравятся длинные волосы, так что и здесь Ника смотрелась получше со своими темными длинными волосами, собранными в хвост. И все-таки, как она вертит попой!
Эльбу разбудил мерзкий звук телефона. Да, мерзенько подринькивающий, он поднял ее из уютной теплоты кровати и потащил в другой конец комнаты.
Он ловил каждый взгляд, каждый вздох ее. Когда она приходила на работу, он садился напротив ее стола и перебирал пальцами бумаги или крутил карандаш. Она молча принимала его трепетные, робкие ухаживания. То принесет воды для чайника, то до дому подвезет, выскочит под дождем, чтоб открыть дверь и прикрыть зонтом. Было смешно и приятно нравиться этому мальчику. Иногда неудобно перед его юной женой, когда та приходила к нему на работу и попадала под холод его взгляда. Молодая девушка тихонько плакала у нее на груди, жалуясь на сухость мужа, не понимая, что виновница ее бед прямо перед ней. Когда поняла, было поздно...
Подошло время диспансеризации, и я с ужасом представила, как пойду в нашу поликлинику и буду там толкаться в очереди с кучей старушек, которым пойти поболтать больше некуда. Это меня просто выбивало из равновесия! Это нужно пройти примерно 7—10 кабинетов и у каждого нужно отстоять очередь (ведь никто про то, что мне нужно только печать и это диспансеризация, просто слушать не будет!). Ужас!
Поздним вечером к чекисту Меркулову неожиданно заглянул Лаврентий Павлович Берия.
Передо мной стоит проблема — в чем идти на свадьбу? Нет, пока не на свою, сейчас женится Игорек, женится по необходимости. Надо ли объяснять что это значит? Но какая-никакая это все-таки свадьба и женится товарищ. Необходимо поддержать его в трудную минуту — родители Игоря отказались приезжать.
«Послушай, она вся уже потекла! Будет лучше, если мы подымемся в свободную комнату». С сиськами наружу повели меня два здоровых мужика по лестнице наверх, в «свободную» комнату.
Это произошло в январе во время зимней сессии. Я и мой брат-блезнец Артем 20-ти летние парни из Москвы. На днях мы провалили все экзамены. Настроение было такое, что хоть под электричку кидайся. Чтобы как-то скрасить свое положение, мы решили немного отдохнуть и забыться в Подмосковье. У нашего друга была дача недалеко от Москвы. Там мы и решили провести свои зимние каникулы.