Майкл встал, подошел к креслу, на котором сидела Джулия, и присел на корточки у ее ног.
Я много не могу сказать о том, что чувствую, пою. Но как легко душе летать, когда я счастье раздаю. Огонь в камине для тепла, так кровь моя течет к мечте. Дышу весной, зову ручьем, как солнца свет, спешу к тебе. Все это днем, а ночь длинна. Хочу я звезды охватить, из них твой образ сотворить. Как свет луны мои глаза, что просят губы. Скажет мак, Желать порочное — пустяк. Хочу цвести, пока расту, мечтать, пока душа дана. Хочу любить, пока дышу, вкушать, коль сердцем молода. И я встаю, бутон расцвел, о сильный — слабый женский стон! Ты будешь груди обнажать, губами тело целовать, Дарить усладу и тепло, пускать зарю в мое окно. Бери, пока могу давать. Играй, игрушке нужно жить. Прижми, раз можно прижимать. Сорви, чтоб сладкий плод вкусить. Тону в усладной простоте. Все остальное в темноте.
Дома её ждал муж. В специально снятой квартире — любовник. И если муж, возможно, не испытывал особого нетерпения, то про любовника, проехавшего ради этой встречи полторы сотни километров, этого сказать было никак нельзя. Она же по-прежнему, как последняя идиотка, торчала на работе и, хотя рабочий день был давно позади, уйти не представлялось ни малейшей возможности.
Вечер не складывался. Остаться вдвоем не удалось, пришлось чистить картошку и вылавливать из банки соленые помидоры. После ужина пили чай. Он смотрел, как она, жмурясь от удовольствия, глотала взбитые сливки, и думал о том, как жадно этот сладкий рот глотал его сперму прошлой ночью. Это занятие ей невероятно нравилось. Она зажимала член губами и, причмокивая, скользила по стволу. Иногда она сжимала кольцо теснее и, прижимая член к небу языком, атаковала головку, так что удержаться было практически невозможно. К сперме она относилась как ребенок к сладкому, размазывая ее по телу, горящим щекам и слизывая со своих нежных пальчиков.
Было жаркое лето, уже наступал вечер, понемногу темнело. Настя шла на дискотеку. Легкий теплый ветерок нежно обдувал ее тоненькие голые ножки. Она была очень красивой, от нее приятно пахло какими-то французскими духами. Одета она была в модный обтягивающий топик, миниюбку и босоножки, если не брать во внимание нижнее белье. У нее были длинные густые волосы, приятная улыбка, женственный взгляд. Вообщем она была очень женственной 17-летней девушкой ростом 170 см.
Жили-были Ванька и Манька, да двое детишек с ними. Хорошо жили! Дружно, весело, хотя материально туговато. Ровно настолько туговато, чтобы радоваться каждой покупке, то-ли тряпок, то-ли бытового ширпотреба. И вдруг привалило счастье! Умерла тетка и дом ее достался им в наследство. Продали недвижимость и стали гадать, во что превратить свалившиеся с неба «зеленые». После долгих разборок купили красненькое «чудо на колесах» — подержанные «Жигули». Первая личная машина в жизни! Купали ее три раза в день. Ездили даже к соседям в гости. Натешиться не могли. Любую недолгую отлучку Ваньки с «колесами» Манька воспринимала почти ревниво:
nbsp; Посвящается Aiten — вдохновившей меня на это произведение.
Надев армейскую панаму,
Хорошо посидеть в отеле в комнате главного администратора и понаблюдать на мониторах за происходящим в комнатах в час ночи, когда все заняты только одним...